– Как же – исчезли! – упрямо мотнул головой Родионов. – Вон они скочут!

Поручик, вмиг побледнев, впился глазами в дальний сектор экрана, откуда коршунами падали на беззащитный обоз два стремительных сигарообразных тела.

– Эх, видели бы меня сейчас в ЦУПе! – Мустафа, мастерски лавируя, с лету пристыковался к торцевому шлюзу станции, предназначенному для приема «Прогрессов».

На обзорном экране было видно, как второй паровоз под командованием Яшки вцепился в борт корабля похитителей.

По обшивке разнесся тройной условный удар, подающий сигнал к атаке.

– Отчиняй! – велел Ездоков, упираясь в спины сгрудившихся перед люком бойцов, и, вскипая яростью, заорал: – Ну, во имя Отца и Сына – даешь!

Штурмовая команда, очертя голову, бросилась в распахнувшийся люк.

Оставшихся в паровозе Егора, Катю и Мустафу окатила волна звуков: топот ног, лязганье металла, отчаянная матерщина. Кто-то истерично взвизгнул, и вдруг все стихло. Егор осторожно заглянул в темную глубину стыковочного отсека.

– Чего там? – Катя навалилась сзади.

– Да погоди ты! – Егор отпихнул ее локтем. – Не лезь, куда не просят!

– Вот-вот, и ты отойди, – Мустафа отстранил его и скрылся в люке.

Было по-прежнему тихо. Егор, потоптавшись в нерешительности, все же полез следом. Позади него сосредоточенно сопела Катя. Ну что ты будешь с ней делать?!

Узкий проход между ящиками перегораживала молчаливая толпа бойцов.

– Я сказал, все вон! – раздался вдруг высокий, с истеричным повизгиванием голос.

Бойцы попятились. Цепляясь за ящики, Егор приподнялся на цыпочках и глянул через головы.

В центре главного модуля испуганно переминался с ноги на ногу Джеймс Купер, обвешанный гранатами, как новогодняя елка игрушками. Его встряхивал, держа за шкирку, высокий тощий человек в распахнутом золотопогонном кителе с крестами на груди. Нервически дергая усом, он высоко над головой поднимал рубчатый кругляш «лимонки» и демонстрировал его то бойцам Ездокова, то Яшке, до пояса высунувшемуся из аварийного люка станции.

– Только суньтесь, сволочи! Всех взорву к чертовой матери! Косенков, несмотря на угрозы, отчаянно протискивался сквозь люк и размахивал шашкой, пытаясь достать поручика.

– Я американский гражданин, – робко лепетал Джеймс. – Я требую адвоката… то есть этого… консула!

– Вот я щас покажу консула… – Яшка вывалился из люка и скатился на пол.

Увидев, что уговоры действуют плохо, поручик зубами ухватился за кольцо «лимонки» и прошепелявил:

– Шерьежно говорю, гошпода, лучше вам меня не жлить!

– Врешь, контра! – Яшка напружинился, зорко следя за противником, словно тигр, наметивший в стаде антилоп самую вкусную. – Кишка у тебя тонка – подорваться!

– Осторожнее, Яша, – подал голос Мустафа. – И вы, гражданин, не торопитесь, глупостей натворить всегда успеете… – он медленно двинулся к поручику.

– Нажад, крашнопужие! – взвизгнул тот, не разжимая зубов.

– Спокойно, спокойно, – Мустафа предостерегающе поднял руку. – В случае добровольной сдачи мы гарантируем вам жизнь!

– Кто гарантирует? – удивился Яшка. – Да я его, гада, вот этой вот рукой! Э, чего там долго разговаривать!…

Он рванулся к поручику и вдруг полетел на пол, запнувшись о проворную серую тень, кинувшуюся под ноги. По-доминошному брякнув сухими мослами, тень вспрыгнула Косенкову на спину. За ней из темноты между ящиками немедленно выскользнула вторая, третья, четвертая…

– Ни хрена себе, мураши! – сказал кто-то из красноармейцев. Копошащаяся масса муравьев, каждый из которых лишь немного уступал размерами взрослому человеку, полезла из-за ящиков, покрывая стены и потолок станции сплошным ковром. Не успев испугаться, Егор, Катя, Мустафа и все до одного красноармейцы почувствовали себя крепко схваченными и обезоруженными.

– Доигрались, – мрачно бросил поручик, безропотно отдавая гранату обступившим его тварям.

– Что это? – жалобно пролепетал Джеймс, деловито раздеваемый муравьями, как елка по окончании праздников.

– Таможня, – вздохнул Яблонский, складывая руки на груди. – Не советую сопротивляться, господа, наши гостеприимные хозяева чертовски больно кусаются…

Его подхватили и понесли в темноту, вслед за красным командиром, бережно спеленатым клейкой массой.

– Как хозяева?! – Джеймс едва успел ухватиться за брюки, стаскиваемые с него вместе со связкой гранат. – Муравьи?!