Русские поэты второй половины XIX века
вернуться

Орлицкий Юрий Борисович
Шрифт:
Старый дом, старый друг, посетил яНаконец в запустенье тебя,И былое опять воскресил я,И печально смотрел на тебя.Двор лежал предо мной неметеный,Да колодец валился гнилой,И в саду не шумел лист зеленый —Желтый тлел он на почве сырой.Дом стоял обветшалый уныло,Штукатурка обилась кругом,Туча серая сверху ходилаИ все плакала, глядя на дом.Я вошел. Те же комнаты были;Здесь ворчал недовольный старик;Мы беседы его не любили,Нас страшил его черствый язык.Вот и комнатка: с другом, бывало,Здесь мы жили умом и душой;Много дум золотых возникалоВ этой комнатке прежней порой.В нее звездочка тихо светила,В ней остались слова на стенах;Их в то время рука начертила,Когда юность кипела в душах.В этой комнатке счастье былое,Дружба светлая выросла там…А теперь запустенье глухое,Паутины висят по углам.И мне страшно вдруг стало. Дрожал я,На кладбище я будто стоял,И родных мертвецов вызывал я,Но из мертвых никто не восстал.1839

Деревенский сторож

Ночь темна, на небе тучи,Белый снег кругом,И разлит мороз трескучийВ воздухе ночном.Вдоль по улице широкойИзбы мужиков.Ходит сторож одинокий,Слышен скрип шагов.Зябнет сторож; вьюга смелоЗлится вкруг него,На морозе побелелаБорода его.Скучно! радость изменила,Скучно одному;Песнь его звучит унылоСквозь метель и тьму.Ходит он в ночи безлунной,Бела утра ждетИ в края доски чугуннойС тайной грустью бьет,И, качаясь, завываетЗвонкая доска…Пуще сердце замирает,Тяжелей тоска!1840
* * *
Там на улице холодом веет,Завывает метель под окном;Еще ночь над землей тяготеет,И все спит безмятежно кругом.Я один до рассвета проснулсяИ безмолвно камин затопил,И трескучий огонь встрепенулсяИ блуждающий отблеск разлил.Тяжело мне и грустно мне стало,И невольно на память пришло,Как мне в детские годы бывалоУ камина тепло и светло.1840

Друзьям

Мы в жизнь вошли с прекрасным упованьем,Мы в жизнь вошли с неробкою душой,С желаньем истины, добра желаньем,С любовью, с поэтической мечтой,И с жизнью рано мы в борьбу вступили,И юных сил мы в битве не щадили.Но мы вокруг не встретили участья,И лучшие надежды и мечты,Как листья средь осеннего ненастья,Попадали, и сухи и желты, —И грустно мы остались между нами,Сплетяся дружно голыми ветвями.И на кладбище стали мы похожи:Мы много чувств, и образов, и думВ душе глубоко погребли… И что же?Упрек ли небу скажет дерзкий ум?К чему упрек?.. Смиренье в душу вложимИ в ней затворимся – без желчи, если можем.<1840–1841>

Путник

Дол туманен, воздух сыр,Туча небо кроет.Грустно смотрит тусклый мир,Грустно ветер воет.Не страшися, путник мой,На земле все битва;Но в тебе живет покой,Сила да молитва.<1840–1841>

Дорога

Тускло месяц дальнийСветит сквозь тумана,И лежит печальноСнежная поляна.Белые с морозу,Вдоль пути рядамиТянутся березыС голыми сучками.Тройка мчится лихо,Колокольчик звонок,Напевает тихоМой ямщик спросонок.Я в кибитке валкойЕду да тоскую:Скучно мне да жалкоСторону родную.1841

Кабак

Выпьем, что ли, Ваня,С холода да с горя;Говорят, что пьянымПо колено море.У Антона дочь-тоДевка молодая:Очи голубые,Славная такая.Да богат он, Ваня;Наотрез откажет;Ведь сгоришь с стыда, брат,Как на дверь укажет.Что я ей за пара?Скверная избушка…А оброк-то, Ваня,А кормить старушку!Выпьем, что ли, с горя?Эх, брат! да едва лиБедному за чаркойПозабыть печали!1841

Изба

Небо в час дозораОбходя, лунаСветит сквозь узораМерзлого окна.Вечер зимний длится,Дедушка в избеНа печи ложитсяИ уж спит себе.Помоляся Богу,Улеглася мать;Дети понемногуСтали засыпать.Только за работойМолодая дочьБорется с дремотойВо всю долгу ночь.И лучина бледноПеред ней горит.Все в избушке беднойТишиной томит;Лишь звучит докучноБолтовня однаПрялки однозвучнойДа веретена.<1842>

Обыкновенная повесть

Была чудесная весна!Они на берегу сидели —Река была тиха, ясна,Вставало солнце, птички пели;Тянулся за рекою дол,Спокойно, пышно зеленея;Вблизи шиповник алый цвел,Стояла темных лип аллея.Была чудесная весна!Они на берегу сидели —Во цвете лет была она,Его усы едва чернели.О, если б кто увидел ихТогда, при утренней их встрече,И лица б высмотрел у нихИли подслушал бы их речи —Как был бы мил ему язык,Язык любви первоначальной!Он, верно б, сам, на этот миг,Расцвел на дне души печальной!..Я в свете встретил их потом:Она была женой другого,Он был женат, и о быломВ помине не было ни слова.На лицах виден был покой,Их жизнь текла светло и ровно,Они, встречаясь меж собой,Могли смеяться хладнокровно…А там, по берегу реки,Где цвел тогда шиповник алый,Одни простые рыбакиХодили к лодке обветшалойИ пели песни – и темноОсталось, для людей закрыто,Что было там говореноИ сколько было позабыто.<1842>