Русские поэты второй половины XIX века
вернуться

Орлицкий Юрий Борисович
Шрифт:
* * *
К подъезду! – Сильно за звонок рванул я. —Что, дома? – Быстро я взбежал наверх.Уже ее я не видал лет десять;Как хороша она была тогда!Вхожу. Но в комнате все дышит скукой,И плющ завял, и сторы спущены.Вот у окна, безмолвно за газетой,Сидит какой-то толстый господин.Мы поклонились. Это муж. Как дурен!Широкое и глупое лицо.В углу сидит на креслах длинных кто-то,И подушки утонув. Смотрю – не верю!Она – вот эта тень полуживая?А есть еще прекрасные черты!Она мне тихо машет: «Подойдите!Садитесь! рада я вам, старый друг!»Рука как желтый воск, чуть внятен голос,Взор мутен. Сердце сжалось у меня.«Меня теперь вы, верно, не узнали…Да – я больна; но это все пройдет:Весной поеду непременно в Ниццу».Что отвечать? Нельзя же показать,Что слезы хлынули к глазам от сердца,А слово так и мрет на языке.Муж улыбнулся, что я так неловок.Какую-то я пошлость ей сказалИ вышел. Трудно было оставаться —Поехал. Мокрый снег мне бил в лицо,И небо было тускло…<1842>

Хандра

Бывают дни, когда душа пуста;Ни мыслей нет, ни чувств, молчат уста,Равно печаль и радости постылы,И в теле лень, и двигаться нет силы.Напрасно ищешь, чем бы ум занять —Противно видеть, слышать, понимать,И только бесконечно давит скука,И кажется, что жить такая мука!Куда бежать? чем облегчить бы грудь?Вот ночи ждешь – в постель! скорей заснуть!И хорошо, что стало все беззвучно…А сон нейдет, а тьма томит докучно!<Начало 40-х годов>
* * *
Еще любви безумно сердце просит,Любви взаимной, вечной и святой,Которую ни время не уносит,Ни губит свет мертвящей суетой;Безумно сердце просит женской ласки,И чудная мечта нашептывает сказки.Но тщетно все!.. ответа нет желанью;В испуге мысль опять назад бежитИ бродит трепетно в воспоминанье…Но прошлого ничто не воскресит!Замолкший звук опять звучать не может,И память только он гнет или тревожит.И страх берет, что чувство схоронилось;По нем в душе печально, холодно,Как в доме, где утрата совершилась:Хозяин умер – пусто и темно;Лепечет поп надгробные страницы,И бродят в комнатах всё пасмурные лицы.<1844>

Искандеру

Я ехал по полю пустому;И свеж и сыр был воздух, и луна,Скучая, шла по небу голубому,И плоская синелась сторона;В моей душе менялись скорбь и сила,И мысль моя с тобою говорила.Все степь да степь! нет ни души, ни звука;И еду вдаль я, горд и одинок —Моя судьба во мне. Ни скорбь, ни скукаНе утомят меня. Всему свой срок.Я правды речь вел строго в дружнем круге —Ушли друзья в младенческом испуге.И он ушел – которого, как братаИль как сестру, так нежно я любил!Мне тяжела, как смерть, его утрата;Он духом чист и благороден был,Имел он сердце нежное, как ласка,И дружба с ним мне памятна, как сказка.Ты мне один остался неизменный,Я жду тебя. Мы в жизнь вошли вдвоем;Таков остался наш союз надменный!Опять одни мы в грустный путь пойдем,Об истине глася неутомимо,И пусть мечты и люди идут мимо.1846
* * *
В пирах безумно молодость проходит;Стаканов звон да шутки, смех да крикНе умолкают. А меж тем не сходитС души тоска ни на единый миг;Меж тем и жизнь идет, и тяготеетНад ней судьба, и страшной тайной веет.Мне пир наскучил – он не шлет забвеньяДушевной скорби; судорожный смехНе заглушает тайного мученья!..<1848–1849(?)>

Арестант

Ночь темна. Лови минуты!Но стена тюрьмы крепка,У ворот ее замкнутыДва железные замка.Чуть дрожит вдоль коридораОгонек сторожевой.И звенит о шпору шпорой,Жить скучая, часовой.«Часовой!» – «Что, барин, надо?»«Притворись, что ты заснул:Мимо б я, да за оградуТенью быстрою мелькнул!Край родной повидеть нужноДа жену поцеловать,И пойду под шелест дружныйВ лес зеленый умирать!..»«Рад помочь! Куда ни шло бы!Божья тварь, чай, тож и я!Пуля, барин, ничего бы,Да боюся батожья!Поседел под шум военный…А сквозь полк как проведут,Только ком окровавленныйНа тележке увезут!»Шепот смолк… Все тихо снова…Где-то Бог подаст приют?То ль схоронят здесь живого?То ль на каторгу ушлют?Будет вечно цепь надета,Да начальство станет бить…Ни ножа! ни пистолета!..И конца нет сколько жить!1850

К Н. <А. Тучковой>

На наш союз святой и вольный —Я знаю – с злобою тупойВзирает свет самодовольный,Бродя обычной колеей.Грозой нам веет с небосклона!Уже не раз терпела тыИ кару дряхлого закона,И кару пошлой клеветы.С улыбкой грустного презреньяМы вступим в долгую борьбу,И твердо вытерпим гоненья,И отстоим свою судьбу.Еще не раз весну мы встретимПод говор дружных нам лесовИ жадно в жизни вновь отметимСчастливых несколько часов.И день придет: морские волныОпять привет заплещут нам,И мы умчимся, волей полны,Туда – к свободным берегам.<Начало 50-х годов>
* * *
Опять знакомый дом, опять знакомый садИ счастья детские воспоминанья!Я отвыкал от них… и снова грустно радПодслушивать неясный звук преданья.Люблю ли я людей, которых больше нет,Чья жизнь истлела здесь, в тиши досужной?Но в памяти моей давно остыл их след,Как след любви случайной и ненужной.А все же здесь меня преследует тоска —Припадок безыменного недуга,Все будто предо мной могильная доскаКакого-то отвергнутого друга…<1856>