Шрифт:
— Это ты убиваешь вервольфов? — спросила я прямо.
У него челюсть отвалилась в таком неподдельном удивлении, что пришлось ему поверить.
— Мы думали, это вы, — сказал он, и я не знаю, что меня больше встревожило: что его начальники считают меня способной на убийство — или что эти его начальники считают меня способной на убийство, а потому просят вступить в их ряды?
—Я? — спросила я и переступила с ноги на ногу. — А зачем? Я вообще никого не убивала никогда в жизни! — Только не мешала демону забрать его вместо меня. А, еще Питер был. Но он хотел умереть. Я с чувством вины стала разглядывать горизонт. У Тома кончики ушей покраснели от смущения.
—Внутренний круг уполномочил меня передать вам приглашение, — сказал он, стараясь привлечь мое внимание. — Вам предложена честь войти в круг.
Блин, так и думала!
— Спасибо, не надо, — сказала я сердито. — И убери руку
от моей машины!
Том убрал руку, и я потянула ручку на себя. Он подался назад, когда я влезла в машину и устроилась на согретой солнцем коже сиденья. Ну класс. Ну просто класс. Организация сумасшедших экстремистов хочет видеть меня в своих рядах.
Захлопнув дверцу, я нашла коробку салфеток в бардачке и осторожно положила в нее Дженкса. Посмотрела на него неподвижного — панический страх охватил меня на минуту и прошел. Если с ним что-нибудь не так, Маталина будет вне себя от отчаяния, а я — от злости.
Сильный — и черный — лей-линейный колдун в джинсах и солнечных очках, который наверняка мог бы обратить мою кровь в слизь, хочет видеть меня в составе своей группы. Хуже того, он там, похоже, не из самых сильных. Чувствуя, как волной нарастает злость, я прищурилась против солнца на Тома, Усилием воли сфокусировала второе зрение на его ауре. В ней переливался едва заметный черный тон.
—У тебя аура грязная, — сказала я, резким движением пристегиваясь и отключая второе зрение перед тем, как оно мне покажет то, чего я видеть не хочу. Все-таки я на кладбище.
Он покраснел и ответил с некоторым вызовом:
— Моя должность в ОВ не позволяет мне работать с демонами столько, сколько мне хотелось бы. Но я предан делу и вношу свой вклад другими способами.
Боже мой. Он извиняется, что у него мало копоти на душе?
Том неверно истолковал мое выражение лица, и его гладкий лоб собрался злыми морщинами:
— Пусть мой плащ светел, но он служит своей цели. Я могу
пройти невидимым там, где это не под силу более искушенным
в темных искусствах. — Он шагнул ближе: — И вот почему ты
нужна нам, Рэйчел Морган. Ты открыто общаешься с демонами. Твой плащ столь же черен, сколь у всех во внутреннем круге, но ты не страшишься ходить перед миром гордо и нераскаянно. И даже ОВ не смеет тебя тронуть.
Я протянула руку между сиденьями, взяла сумку. Ага. И поэтому у меня нет водительских прав?
— И из-за этого ваш уютненький клуб счел, что я достойна его? — спросила я, нашаривая в сумке ключи. Снова пальцы коснулись пеинтбольного пистолета, и снова я прокрутила мысль шлепнуть в него парой выдохшихся зарядов земной магии — просто посмотреть, как он будет улепетывать.
— Это не клуб! — Том был явно оскорблен. — Это древнее собрание колдунов, возникшее с первых времен перехода через лей-линии. Славное наследие тайны и силы, раздвигающее границы нашего существования.
Тру-ту-ту, тру-ту-ту... Каскады пустой риторики. Интересно, знает ли ОВ, что на службе у нее состоит участник секты? Я сунула ключ в замок зажигания.
— Вы призываете демонов?
Поза у Тома стала настороженной:
— Мы исследуем возможности, которые другие колдуны и ведьмы робеют проверять. И мы думали, что вы...
— Да-да, понятно. Вы сочли меня достойной примкнуть к вашему делу и быть посвященной в тайны внутреннего круга, передаваемые от учителя к ученику уже две тысячи лет.
Ну, может, это прозвучало несколько язвительно, но Дженкс не шевелился, и я тревожилась. Том попытался что-то сказать, и я включила зажигание. Двигатель подо мной взревел — придающий уверенности, успокаивающий звук. Жарко — я включила кондиционер, хотя крыша была открыта. Ветерок из вентиляторов стал прохладным, пряди волос затрепетали, приятно щекоча лицо.
Так, с Томом все. Я включила первую передачу. Но Том положил руку на машину, пальцы его побелели от напряжения, слова спотыкались, набегая друг на друга:
—Рэйчел Морган, ты совершила великие дела, пережила
не одно нападение демона, но никто не отдает тебе должного.
У нас ты найдешь почет и уважение, которого ты достойна.
Плевать мне было на его лесть. Я направила вентилятор на Дженкса — волосы его затрепетали на ветру.
—Я выжила благодаря друзьям и везению. Почета мне не полагается, разве что медаль за выдающийся идиотизм.