Ее обыденный тон укрепил слабеющую решимость Ребекки.

– Вы правы. Простите. Просто в моей жизни все так быстро изменилось.

Закаленное невзгодами лицо Касси немного просветлело.

– Ты очень скоро привыкнешь. А теперь пойдем-ка подберем тебе что-нибудь из одежды. Когда наступит время спускаться вниз, я пойду с тобой.

Паника охватила Ребекку.

– Мистер Карни сказал, что я начну работать только завтра.

Касси пожала плечами.

– Как скажешь. Просто я подумала, тебе захочется посмотреть, что да как.

Хотя Ребекка планировала провести вечер в своей комнате, предложение Касси показалось ей весьма разумным.

– Неплохая идея.

Улыбка Касси показалась ей почти дружеской.

– Давай-ка подыщем тебе платье, пока лучшие не разобрали.

Ребекка шла по коридору за Касси, прекрасно осознавая существующее между ними различие, – шокирующее короткое алое платье женщины и ее благопристойное, тускло-коричневое. И все же Ребекка твердо вознамерилась стать мисс Глори, которая будет гораздо более похожа на Касси.

Касси прошла до конца коридора, не выпуская изо рта сигары, отворила дверь и пропустила Ребекку вперед. На крючках висели платья всех цветов, и Ребекка в оцепенении смотрела на их более чем смелый покрой.

Касси оценивающе взглянула на Ребекку, а потом сняла с крючка небесно-голубое платье с желтой отделкой на подоле и вдоль линии декольте.

– Вот это подойдет. А цвет подчеркнет цвет волос и глаз. Примерь.

– Сейчас? – пискнула Ребекка.

– Боишься, что кто-нибудь увидит твои панталоны? – Касси фыркнула. – В «Подвязке» нет ни одного человека, который не видел бы женских ног. – Она подмигнула. – И даже больше.

С пылающим от стыда лицом Ребекка сняла платье и нижнюю юбку. После этого она натянула голубой наряд, стараясь не обнажать грудь больше, чем нужно. Платье оказалось немного длиннее, чем у Касси. И все же оно едва прикрывало колени девушки, оставляя обнаженными лодыжки и икры.

Касси поправляла на ней декольте до тех пор, пока не осталась довольна зрелищем. Опустив глаза, Ребекка увидела, что холмики ее грудей выступают над кромкой ткани, едва прикрывающей соски. Она прикрыла ладонями бесстыдно обнаженную грудь.

– Я не могу надеть это… Стыдно.

Касси выпустила изо рта последнюю порцию дыма и затушила сигару о подоконник.

– Либо ты надеваешь его, либо вновь оказываешься на улице. Твой выбор, Глори.

Только теперь Ребекка отчетливо поняла последствия своего решения работать в «Алой подвязке». Разве она не говорила себе, что ей безразлично, чем придется заниматься? Разве не обещала себе, что будет работать, не задавая лишних вопросов? Ведь в ее жизни появилось нечто более важное, чем репутация.

Распрямив плечи, она коротко кивнула.

– Во сколько спускаемся?

– Без четверти пять.

В желудке у Ребекки заурчало, напомнив, что она съела лишь кусок хлеба на завтрак и ничего на обед.

– А где вы обедаете?

– В соседней палатке подают обед и ужин. Скажи, что ты работаешь здесь, и они занесут стоимость обеда на счет мистера Карни. – Касси выдвинула ящик поцарапанного шкафа, достала оттуда алую подвязку и протянула Ребекке. – Если порвется, не расстраивайся. Мистер Карни следит за тем, чтобы подвязки не переводились. У тебя есть черные чулки и туфли?

Ребекка кивнула.

– Смотри, чтобы туфли не жали, а то долго не продержишься, – заметила Касси. – А теперь возвращайся к себе в комнату. Захочешь есть, ступай в соседнюю палатку. Однако будь готова, когда я за тобой зайду.

Когда Касси прошла мимо, Ребекка удержала ее за руку.

– Спасибо.

Касси пожала холодную ладонь Ребекки и поспешила прочь, словно бы смутившись.

С кружащейся от обилия полученной информации головой Ребекка подхватила платье и нижнюю юбку и поспешила в свою комнату. Она пропахла сигарным дымом, поэтому пришлось распахнуть окно. Ребекка быстро стянула с себя голубое платье и надела собственное. Однако это ничуть не успокоило ее.

Порывшись в дорожной сумке из грубой ткани, Ребекка достала белоснежное крестильное платьице. Прижав к щеке, она вдохнула его аромат и опустилась на пол у окна.

«Я вернусь за тобой, Дэниел. Обещаю».

Не решаясь ужинать в рабочем платье, Ребекка отправилась в соседнюю палатку вскоре после ухода Касси. Наряды остальных женщин, сидящих за столами, подходили скорее для салунов или борделей, но никак не для ужина. Ребекка почувствовала на себе любопытные взгляды, но не решилась поднять глаза. Несмотря на голод, ей с трудом удалось проглотить несколько ложек тушеной оленины с картошкой, которая оказалась на удивление вкусной. Покончив с ужином, девушка поспешила в свою комнату.