— Легко сказать, инспектор! — отвечал сержант Макрев. — Ах, ну куда же подевалось то платьице… Здесь такой кавардак!..

— Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты навел порядок! — сердился инспектор, оправляя рюши на платье.

Макрев лихорадочно рылся в реквизите — он искал девчоночье платье и белые лакированные туфельки, но под руку попадалась то форма железнодорожника, то одежда трубочиста, то цилиндр фокусника — цилиндр соскользнул с гвоздя и упал к ногам Макрева, как живой… Наконец платьице нашлось, правда, несколько коротковатое и слишком белоснежное но долго размышлять не было времени, и Макрев стал поспешно его натягивать. В это время инспектор нахлобучивал на голову седой парик с большим узлом волос сзади.

Через боковое стекло автомобиля виднелась магистраль. По ней непрерывным потоком катили легковые машины, автобусы, грузовики…

— Вот-вот появится наш автобус, сержант, мы должны иметь полную готовность, чтобы успеть спрыгнуть на его крышу! Ясно?

— Так точно, шеф! — пыхтя, ответил сержант.

А пыхтел он, потому, что с большим трудом пытался натянуть на свои косматые ноги белые гольфики… Точь-в-точь такие, какие носят школьницы младших классов.

— Как тебе кажется, похож мой голос на старушечий? — спросил инспектор дребезжащим голосом.

— Довольно-таки похож, — отвечал Макрев. — Правда, если честно сказать, не совсем!

Пантифлюшек тем временем повязал голову платком, а Макрев натянул парик с косичками и завязанными на концах бантиками.

— Ну как, похож я на бабушку?

— Вылитая бабушка, шеф! Разве что трубка немного портит дело! Все же не каждый день можно встретить старушку с курительной трубкой!

— Да, разумеется, трубку следует убрать!

Сказав это, инспектор уголовного розыска погасил трубку, выбил из нее пепел и сунул ее под подол платья — в сущности, в карман брюк, штанины которых были закатаны до колен.

— А я похож на вашу внучку, шеф? — спросил сержант, распрямляя голубые бантики на косичках.

— Ни дать, ни взять, расчудесная послушная внучка! — согласился инспектор, помогая сержанту справиться с бантиками и стараясь как можно лучше вжиться в новую роль.

— Внученька моя ненаглядная, сейчас бабушка завяжет тебе красивые бантики!

— Ох, инспектор, не говорите мне так! — засмущался Макрев.

— Ты что, не понимаешь? Нам надо вжиться в роли! Иначе в автобусе нам не поверят. Ну-ка, и ты давай поупражняйся, скажи что-нибудь, как говорят маленькие девочки!

— Очень уж у меня платьице короткое! — защебетал сержант Макрев, подчиняясь приказу начальства. — Да к тому же парик с косичками все время съезжает набок…

— Что поделать! Уж не думаешь ли ты, что мне удобно в этом длиннющем платье и в платке! Надо терпеть, — стал уговаривать своего помощника инспектор. — Такая уж у нас профессия…

Застегнув молнию на платьице Макрева, инспектор пригладил его парик с косичками, приговаривая голосом бабушки:

— Милая моя внученька! Если она будет послушной, бабушка купит ей шоколадку…

— Шеф, как бы нам автобус не упустить! — прервал его детским голоском сержант Макрев.

— Да, да! Выходим! — встрепенулся инспектор Пантифлюшек.

Прохожие, шагавшие по узенькому тротуару эстакады, с удивлением воззрились на странную бабушку и еще более странную внучку. Вокруг них тут же собралась толпа.

— Что случилось? — спросил какой-то дяденька.

— Кино снимают! — объяснил ему другой.

Под эстакадой бурливой рекой тек поток легковых машин, грузовиков, автобусов… Они мчались, обгоняя друг друга, ревели моторы, мигали огоньки, время от времени нетерпеливо сигналили клаксоны…

— Внученька моя ненаглядная! — снова заговорил инспектор дребезжащим голосом.

Должен вам сказать, что инспектору не так уж трудно было изображать из себя бабушку, ибо в жизни он уже был настоящим дедушкой и у него была настоящая внучка по имени Миче. Поэтому сейчас, при виде своего сержанта, переодетого и загримированного под девочку, он пришел в умиление. Кроме всего прочего, Пантифлюшек относился к числу тех взрослых, которые не прочь поиграть с квартальными мальчишками в футбол. Он часто собирал ватагу ребят и водил их в зоопарк и вообще любил с ними пообщаться.

— Ну-ка, моя хорошая, посмотрим, не идет ли наш автобус…

И вдруг улыбка сбежала с лица инспектора. Он только сейчас заметил сержантские усы.

— Боже мой, а усы? Кто при виде твоих усов поверит, что ты — маленькая девочка?!

Макрев вытащил из кармана зеркальце и посмотрелся в него.

— Да, небольшая накладочка вышла, — сказал он. — Сейчас мы их сбреем.

Макрев полез в машину и лихорадочно стал шарить по полкам. Порывшись немного, он вынул бритву, намылил на скорую руку лицо, и… В этот миг вдали показался украденный автобус с развевающейся, словно флаг, голубой рубашкой, на которой крупными буквами было написано: «SOS, нас похитили!»