Начинавшаяся так блистательно карательная операция закончилась. Теперь Реджинальд мог только отступать, пока оставшиеся воины его не покинули. Окружённый эскадроном особистов, он поехал к мосту, намереваясь побыстрее вернуться в столицу. Предстояло много работы: решить, как удержать Королевство от развала, собрать ещё воинов...

А ещё покарать Якова: он показал всему войску то, что брезгует боем с Людольфингом. Такое нельзя забыть или замять, теперь во всём Королевстве начнутся ненужные сплетни и не менее опасные разговоры.

– За что?
– снова и снова повторял Реджинальд...

А вот огнары на стенах ликовали. Рыцари хлопали по спинам простолюдинов, поздравляя с победой. Франц пожимал руки горожанам, а Филипп Мишель никак не мог поверить своим глазам.

– Что делает Эр-При?
– граф в оба глаза смотрел на герцога, повернувшегося спиной к Реджинальду.

– Он уходит, милорд, - спокойно отвечал Франц Гиз.
– Похоже, он не может пойти против своей совести и... памяти Энрике Мишеля. Маршалы не предают маршалов!
– такова была старинная огнарская поговорка.

– Маршалы не предают маршалов, - Филипп заворожено повторил эти слова, словно в первый раз их услышав. Это было правдой. Отчасти. Просто Филипп впервые понял истинный смысл поговорки...

– Реджинальд остался, на мой взгляд, с восемью-девятью тысячами воинов. Видели, как они бежали от наших стен?

– Я до сих пор не могу поверить собственным глазам. Теперь Людольфингу придётся воевать почти со всем восточным Королевством!

– И не только. Смотрите, милорд, смотрите!
– маг показал на приближавшееся с востока облако пыли, которое скрывало маршировавших к Дорожному замку воинов. С востока, со стороны Сегюра, река не защищала графство. Оттуда могли идти или друзья, или враги.

– Вот они приблизились, не могу разглядеть их флаги, - начал говорить один из сотников Филиппа, рыжий огнар лет сорока, в старой кирасе и с таким же старым двуручным мечом.

– Онтар, только бы не остальные армии Реджинальда!
– Филипп, неожиданно для себя, начал молиться верховному богу огнаров.

– Людольфинг бежит, смотрите, он бежит!

Реджинальд теперь подстегнул лошадь, и особисты еле могли угнаться за ним. Остатки Южной армии не последовали за своим королём, оставшись у стен Дорожного замка. До самого вечера они простояли здесь, пока не подошла неожиданная помощь Филиппу.

– Онтар Всемилостивый, этого не может быть!
– Филипп в недоумении смотрел на подходивших к замку воинов.

Хоругви подошедших войск весело развевались на ветру. Хоругви мидратов. Они были по соседству со знамёнами Сегюра: мало кто мог забыть небольшую корону и меч под ней, устремившийся вверх, к небесам. Карломан не подвёл своего друга: он привёл свои сотни на помощь Дорожному замку. Ну, ещё и тысячи мидратов.

Даже со стен замка были заметны усталость и озадаченность - жалкие остатки войска Реджинальда сдались подошедшим воинам Сегюра, только сам Карломан не понимал, где вся остальная Южная армия. Вроде трупов нет - значит, и битвы не было. Или маги уже дошли до заклинания, которое убивает людей без следов? Ведь не могла же Южная армия взять и испариться!

– Карломан, старый пройдоха, где тебя носило всё это время?
– крикнул со стены Филипп, едва завидев графа Сегюра.

Казавшийся гигантом рыцарь в жёлто-красно-серых доспехах снял шлем. Говорят, что в них он прибыл домой после неудачи с Фердинандом, в них же прочитал письмо Филиппа и в них же собирал воинов для помощи соседу. Карломан, этот почти двухметровый огнар с чёрными как смоль волосами и густой чёрной бородой, заметно отличался от своих воинов заметной полнотой. И любому, кто напоминал об этом последнем качестве, граф отрубал голову. Или на поединке, или прямо на месте. Карие глаза всё так же, как и в молодости, блестели, хоть графу и стукнуло недавно сорок два года. Лицо Карломана раскраснелось от холодных доспехов и долгой дороги, но он нашёл в себе силы расхохотаться:

– Куда ты дел армию Реджинальда, сосед? Нам же никого не досталось!

– Проезжай, Карломан, потом всё расскажу в подробностях!
– крикнул Филипп со стен Дорожного замка и велел открыть ворота.

Ровные ряды мидратов и воинов Сегюра проходили через ворота, постепенно заполнив всё поле между двумя стенами, закрывавшими Коронную дорогу с двух сторон. Некоторым даже пришлось остаться снаружи - Дорожный замок не мог вместить столько воинов.

– Так что случилось с армией выскочки?

– Он наорал на Якова Эр-При, а потом герцог просто ушёл, потянув за собой почти всю армию.

– То есть как: просто взял и ушёл?

– Маршалы не предают маршалов, Карломан, ты это прекрасно знаешь.

– Маршалы не предают маршалов, - заворожено прошептал Карломан, поглаживая бороду. Филипп улыбнулся, увидев такую недавнюю реакцию на старинную поговорку.

– Кстати, когда успели мидраты?
– Филипп смотрел со стены на хоругви восточных соседей Королевства.

– Вообще-то они...