Шрифт:
Оставшись один, Князь включил торшер, выпил стакан воды и прикурил сигарету. Мысль об убитом Гуськове не давала покоя. «Почему это меня так шокировало? – нервно затягиваясь, думал он. – Ведь, по словам Моти, я человек двадцать прикончил, не меньше, и Косого распилил... – Представив, как тупая пила разрывает внутренности Федьки, Князь вздрогнул. – Бабу задушили ни за что ни про что. Правда, она свидетель! Черт возьми! Нужно съездить куда-нибудь отдохнуть, а то совсем расклеился!»
Он подошел к окну и прижался лбом к стеклу. Над городом нависла глухая ночь. Кое-где в темных громадах домов светились окна. Мертвая тишина давила на уши. Внезапно перед глазами Князя возникло перекошенное лицо Лены с удавкой на шее, оскаленными зубами, вываленным языком и пеной на губах. Он пошатнулся, судорожно вцепился в подоконник. По-змеиному зашипев, привидение исчезло.
– Галлюцинация, – облегченно пробормотал Князь. – Мерещится всякая чертовщина.
– Не мерещится, – сказал за спиной замогильный голос. – Она зовет тебя!
Князь резко обернулся, но никого не увидел. Комната по-прежнему была пуста. Тогда он проглотил шесть таблеток эуноктина, [10] добавил три димедрола и через полчаса кое-как задремал.
Глава 6
Утром в сопровождении двух телохранителей явился Федот.
10
Cильнодействующее снотворное.
– Вот бабки, – сказал Князь, протягивая ему мешок. – Свою и ментовскую долю мы уже отсчитали, но Гуськов успел потратить десять штук. Так что не взыщи!
Федот недовольно поморщился, однако возражать не стал.
– Где крыса? – спросил он.
– Пришлось замочить, – вместо шефа ответил Мотя. – Гусь, падла, ухитрился порвать веревки и напал на Князя. Тот его пристрелил.
– Жаль! Я хотел сам... А баба?
– Не волнуйся, все чисто! Ее вместе с Гуськовым закопали...
Федот задумчиво пожевал губами.
– Очень хорошо, – вымолвил наконец он. – Такое событие нужно отметить! Я угощаю. Князь, ты не против?
– Гм, пожалуй! Где именно?!
– В твоем любимом кабаке, разумеется. Я арендую его на весь день. Приезжай к двум. Договорились?
– Ага.
– Тогда до встречи!
Федот вместе со своими гориллами вышел из комнаты.
– Зачем согласился? – набросился на шефа Мотя, когда они остались вдвоем.
– Почему бы нет?
– Забыл про брата Косого? Где гарантия, что он не пронюхает о вечеринке?! Ресторан очень удобное место для покушения.
– Как пронюхает?
– Черт его знает! Но Витька хитер до невозможности! Помнишь, как он перекупил твоего телохранителя?
– И чего теперь, отказаться?
– Нельзя! Ты обещал, да и Федот обидится! Раньше надо было думать! Ладно, не унывай, предпримем дополнительные меры предосторожности!..
Федот не поскупился. Стол ломился от угощений: молочные поросята, дичь, икра, изысканные закуски и прочее, прочее, прочее... В центре стола выстроилась батарея бутылок с отборным коньяком и коллекционными винами. На эстраде в поте лица трудился ансамбль.
– Чуть позже будет стриптиз, – заговорщицки шепнул Федот. – Девочки – высший сорт! Пальчики оближешь. Если пожелаешь, хватай любую! Они у меня безотказные! Гы-гы-гы!..
Спиртное лилось рекой. Стриптизгерлз, уже полностью раздетые, сладострастно извивались, присаживались на колени захмелевшим гулякам. (Помимо Князя с Федотом в пирушке принимали участие их ближайшие сподвижники.)
Одна, длинноногая блондинка с пышной грудью, привлекла внимание Князя, но не в сексуальном плане. Сегодня ему почему-то не хотелось женской ласки. Было в лице девушки что-то смутно знакомое.
– Эй, милочка, – позвал Князь, – иди-ка сюда!
Девушка дежурно улыбнулась, подошла, кокетливо покачивая бедрами, и разинула рот от изумления.
– Владимир Андреевич?! – пролепетала она.
– Ошибаешься, я Владимир Ярославович.
– Извините. Вы так похожи на моего соседа по лестничной площадке.
В мозгу Князя мелькнуло смутное воспоминание. Он хорошо знал эту девушку, неоднократно встречал раньше, но где? Когда?
– Нравится? – маслено улыбнулся Федот. – Клевая мочалка! Забирай!
– Да нет, пока не хочется.
– Дело хозяйское, тогда я сам с ней займусь!
Федот взял блондинку за руку и повел в отдельный кабинет, предназначенный именно для подобных целей...
Празднество закончилось в начале одиннадцатого. Федот с друзьями окончательно окосел, а из Князевой свиты один лишь Мотя был относительно трезв.
– Погоди, – остановил он Князя, нетвердой походкой направившегося к дверям.
– П-почему?
– Чую неладное! Витька... Ложись!