Лошадь как лошадь. Третья книга лирики
вернуться

Шершеневич Вадим Габриэлевич
Шрифт:

Август 1919

УСЕЧЕННАЯ РИТМИКА

Торцы улиц весенними тиграмиПестрятся в огнебиении фонарей.Сердце! Барабанами стукаВыгреми миру о скуке своей.Жизнь! Шатайся по мне бесшабашнойПоступью и медью труб!Язык, притупленный графит карандашный,Не вытащить из деревянной оправы губ.Любовь! Отмерла,ОтмерлаТы, а кроме-Только выслез и бред вчера...Докурю папиросу последнюю в доме,И вот негде достать до утра.Снова сердцу у разбитого корытцаПрезрительно толковать,И в пепельнице памяти рытьсяИ оттуда окурки таскать!Что окурки любовниц после этого счастья?Смешан с навозом песок на арене!Господь! не соблазняй меня новой страстью,Но навек отучи от курения!!!

Март 1918

ТОЧКА ПЛЮС НЕДОУМЕНИЕ

Звуки с колоколен гимнастами прыгалиСквозь обручи разорванных вечеров...Бедный поэт! Грязную душу выголилиЗадрав на панели шуршащие юбки стихов.За стаканом вспененной весны вспоминай ты,Вспоминай,Вспоминай,Вспоминай,Как стучащим полетом красного райта,Ворвалось твое сердце в широченный май.И после, когда раскатился смех ваш фиалкойПо широкой печали, где в туман пустота, -Почему же забилась продрогшею галкойЭта тихая грусть в самые кончики рта?!И под плеткой обид, и под шпорами напастей,Когда выронит уздечку дрожь вашей руки, -Позволь мне разбиться на пятом препятствии:На барьере любви, за которым незрима канава тоски!У поэта, прогрустневшего мудростью, строки оплыли,Как у стареющей женщины жир плечей.Долби же, как дятел, ствол жизни, светящийся гнилью,Криками человеческой боли своей!

ПРИНЦИП ПРОВОЛОК АНАЛОГИЙ

Есть страшный миг, когда окончив резко ласкуЛюбовник вдруг измяк и валится ничком...И только сердце бьется (колокол на Пасху)Да усталь ниже глаз чернит карандашом.И складки сбитых простынь смотрят слишком грубо(Морщины всезнающего мертвеца).Напрасно женщина еще шевелит губы!(Заплаты красные измятого лица!)Как спичку на ветру, ее прикрыв рукою,Она любовника вблизи грудей хранит,Но, как поэт над конченной, удавшейся строкою,Он знает только стыд,Счастливый краткий стыд!Ах! Этот жуткий миг придуман Богом гневным,Его он пережил воскресною порой,Когда насквозь вспотев в хотеньи шестидневномОн землю томную увидел пред собой...

Январь 1918

ПРИНЦИП ПАРАЛЛЕЛИЗМА ТЕМ

Были месяцы скорби, провала и смуты.Ордами бродила тоска напролет,Как деревья пылали часов минуты,И о боге мяукал обезумевший кот.В этот день междометий, протяжный и душный,Ты охотилась звонким гременьем труб,И слетел с языка мой сокол послушный,На вабило твоих покрасневших губ.В этот день обреченный шагом иноверца,Как поклониик легких тревожных страстей,На престол опустевшего сердцаЛжедимитрий любви моей,Он взошел горделиво, под пышные марши,Когда залили луны томящийся час,Как мулаты обстали престол монаршийДве пары скользских и карих глаз.Лишь испуганно каркнул, как ворон полночный,Громкий хруст моих рук в этот бешенный миг,За Димитрием вслед поцелуй твой порочный,Как надменная панна Марина, возник.Только разум мой кличет к восстанью колонны,Ополчает и мысли, и грезы, и сны,На того, кто презрел и нарушил законы,Вековые заветы безвольной страны.Вижу помыслы ринулись дружною ратью,Эти слезы из глаз - под их топотом пыль,Ты сорвешься с престола, словно с губ проклятье,Только пушка твой пепел повыкинет в быль.Все исчезнет; как будто ты не был на свете,Не вступал в мое сердце владеть и царить.Все пройдет в никуда, лишь стихи, мои дети,Самозванца не смогут никогда позабыть.

Январь 1918

СОДЕРЖАНИЕ МИНУС ФОРМА

Для того, чтобы быть весенней птицейМало два крылышка и хвостом вертеть,Еще надо уметьПесней разлитьсяОт леса до радуги впредь.Вот открою я рот свой багровый пошире,Песни сами польются в уши раскрытые дней...Скажите, в какой вы волшебной каширеСтолько найдете чудесных детей?И сегодня мне весело,Весело,Весело!Я от счастья блаженненько глуп,Оттого, вероятно, что жизнь мою взвесилаТы на точных весах твоих губ.Все мы, поэты - торгаши и торгуемСтрофою за рубль серебрянных глаз,И для нас лишь таким поцелуемПокупается подлинный час.Для того, чтобы стать настоящим поэтом,Надо в минуту истратить века,И не верить ребячливо, что станешь скелетом,И что бывает такая тоска,Что становится сердце дыбом,А веки весят сто пуд,И завидуешь допотопным рыбам,Что они теперь не живут!...Ах! Удрать бы к чертям в Полинезию,Вставить кольца в ноздрю и плясать,И во славу веселой поэзииСоловьем о любви хохотать!

Май 1918

ПРИНЦИП АКАДЕМИЗМА

Ты грустишь на небе, кидающий блага нам, крошкам,Говоря: - Вот вам хлеб ваш насущный даю!И под этою лаской мы ластимся кошкамиИ достойно мурлычем молитву свою.На весы шатких звезд, коченевший в холодном жилище,Ты швырнул свое сердце, и сердце упало, звеня.О, уставший Господь мой, грустящий и нищий,Как завистливо смотришь ты с небес на меня!Весь род ваш проклят навек и незримо,И твой сын без любви и без ласк был рожден.Сын влюбился лишь раз,Но с Марией любимойЭшафотом распятий был тогда разлучен.Да! Я знаю, что жалки, малы и никчемныВереницы архангелов, чудеса, фимиам,Рядом с полночью страсти, когда дико и томноПрипадаешь к ответно встающим грудям!Ты, проживший без женской любви и без страсти!Ты, не никший на бедрах женщин нагих!Ты бы отдал все неба, все чуда, все страстиЗа объятья любой из любовниц моих!Но смирись, одинокий в холодном жилище,И не плачь по ночам, убеленный тоской,Не завидуй Господь, мне, грустящий и нищий,Но во царстве любовниц себя успокой!

ЛИРИЧЕСКАЯ КОНСТРУКЦИЯ

С.Есенину

Все, кто в люльке Челпанова мысль свою вынянчил!Кто на бочку земли сумел обручи рельс набить!За расстегнутым воротом нынчеВолосатую завтру увидеть!Где раньше леса, как зеленые ботики,Надевала весна и айда -Там глотки печей в дымной зевотеПрямо в небо суют города.И прогресс стрижен бобриком требованийРукою, где вздуты жилы железнодорожного узла.Докуривши махорку деревни,Последний окурок села,Телескопами счистивши тайну звездной перхоти,Вожжи солнечных лучей машиной схватив,В силометре подъемника электричеством кверхуВнук мой гонит, как черточку лифт.Сумрак кажет трамваи, как огня кукиши,Хлопают жалюзи магазинов, как ресницы в сто пуд,Мечет вновь дискобол наукиГраммофонные диски в толпу.На пальцах проспектов построек заусеницы,Сжата пальцами плотин, как женская глотка, вода,И объедают листву суеверий, как гусеницы,Извиваясь суставами вагонов, поезда.Церковь бьется правым клиросомПод напором фабричных гудков.Никакому хирургу не вырезатьАппендицит стихов.Подобрана так или иначеКаждой истине сотня ключей,Но гонококк соловьиный не вылеченВ лунной и мутной моче.Сгорбилась земля еще пущеПод асфальтом до самых плеч,Но поэта, занозу грядущего,Из мякоти не извлечь.Вместо сердца - с огромной плешиной,С глазами, холодными, как вода на дне,Извиваясь, как молот бешеный,Над раскаленным железом дней,Я сам в Осанне великолепного жара,Для обеденных столов ломая гробы,Трублю сиреной строчек, шофер земного шараИ Джек-потрошитель судьбы.И вдруг металлический, как машинные яйца,Смиряюсь, как собачка под плеткой Тубо -Когда дачник, язык мой, шляетсяПо аллее березовых твоих зубов.Мир может быть жестче, чем гранит еще,Но и сквозь пробьется крапива строк вновь,А из сердца поэта не вытащитьГлупую любовь.

Июль 1919

ПРИНЦИП РАСТЕКАЮЩЕЙСЯ ТЕМЫ

В департаментах весен, под напором входящихИ выходящих тучек без номеровНа каски пожарных блестящие-Толпа куполов. В департаментах весен, где, повторяя обычай Исконный в комнате зеленых ветвей, Делопроизводитель весенних притчей - Строчит языком соловей.И строчки высыхают в сумерках, словноПод клякспапиром моя строка.И не в том ли закат весь, что прямо в бескровныйПолумрак распахнулась тоска? В департаментах мая, где воробьев богаделки Вымаливают крупу листвы у весны, Этот сумрак колышет легче елочки мелкой В департаментах весен глыбный профиль стены.А по улицам скачут... и по жилам гогочут.Как пролетки промчались в крови...А по улицам бродят, по панелям топочутОпричиной любви. Вместо песьих голов развиваются лица, Много тысяч неузнанных лиц... Вместо песьих голов обагрятся ресницы, Перелесок растущих ресниц.В департаментах весен, о друзья, уследитеЭти дни всевозможных мастей.Настрочит соловей, делопроизводитель,Вам о новом налоге страстей. Заблудился вконец я. И вот обрываю Заусеницы глаз - эти слезы, и вот В департаментах весен, в канцелярии мая, Как опричник с метлою, у Арбатских воротПроскакала любовь. Нищий стоптанный высохИ уткнулся седым зипуном в голыши.В департаментах весен палисадники лысых,А на дантовых клумбах, как всегда, ни души! Я - кондуктор событий, я кондуктор без крылий, Грешен ли, что вожатый сломал наш вагон?! Эти весны - не те, я не пас между лилий.