Том 2. Стихотворения 1850-1873
вернуться

Тютчев Федор Иванович
Шрифт:

"День вечереет, ночь близка…"

День вечереет, ночь близка*, Длинней с горы ложится тень, На небе гаснут облака, Уж поздно. Вечереет день. Но мне не страшен мрак ночной, Не жаль скудеющего дня, — Лишь ты, волшебный призрак мой, Лишь ты не покидай меня!.. Крылом своим меня одень, Волненья сердца утиши, И благодатна будет тень Для очарованной души. Кто ты? Откуда? Как решить: Небесный ты или земной? Воздушный житель, может быть, — Но с страстной женскою душой!

"Как весел грохот летних бурь…"

Как весел грохот летних бурь*, Когда, взметая прах летучий, Гроза, нахлынувшая тучей, Смутит небесную лазурь И опрометчиво-безумно Вдруг на дубраву набежит, И вся дубрава задрожит Широколиственно и шумно!.. Как под незримою пятой, Лесные гнутся исполины; Тревожно ропщут их вершины, Как совещаясь меж собой, — И сквозь внезапную тревогу Немолчно слышен птичий свист, И кой-где первый желтый лист, Крутясь, слетает на дорогу…

"Недаром милосердым Богом…"

Недаром милосердым Богом* Пугливой птичка создана — Спасенья верного залогом Ей робость чуткая дана. И нет для бедной пташки проку В свойстве с людьми, с семьей людской… Чем ближе к ним, тем ближе к Року — Несдобровать под их рукой… Вот птичку девушка вскормила От первых перышек, с гнезда, Взлелеяла ее, взрастила И не жалела, не щадила Для ней ни ласки, ни труда. Но как, с любовию тревожной, Ты, дева, ни пеклась о ней, Наступит день, день непреложный Питомец твой неосторожный Погибнет от руки твоей…

"С озера веет прохлада и нега…"

(Из Шиллера)

Es lächelt der See… [2]

С озера веет прохлада и нега * , Отрок заснул, убаюкан у брега —    Блаженные звуки    Он слышит во сне…    То Ангелов лики    Поют в вышине. И вот он очнулся от райского сна — Его, обнимая, ласкает волна…    И слышит он голос,    Как ропот струи:    «Приди, мой красавец,    В объятья мои…»

2

Смеется озеро… (нем.).

Предопределение*

Любовь, любовь — гласит преданье — Союз души с душой родной, Их съединенье, сочетанье, И роковое их слиянье, И… поединок роковой — И чем одно из них нежнее В борьбе неравной двух сердец, Тем неизбежней и вернее, Любя, страдая, грустно млея, Оно изноет наконец…

"Я очи знал, — о, эти очи!.."

Я очи знал, — о, эти очи!* Как я любил их, — знает Бог! От их волшебной, страстной ночи Я душу оторвать не мог. В непостижимом этом взоре, Жизнь обнажающем до дна, Такое слышалося горе, Такая страсти глубина! Дышал он грустный, углубленный В тени ресниц ее густой, Как наслажденье, утомленный И, как страданье, роковой. И в эти чудные мгновенья Ни разу мне не довелось С ним повстречаться без волненья И любоваться им без слез.

"Не говори: меня он, как и прежде, любит…"

Не говори: меня он, как и прежде, любит*, Мной, как и прежде, дорожит… О нет, он жизнь мою бесчеловечно губит, Хоть, вижу, нож в его руке дрожит… То в гневе, то в слезах, тоскуя, негодуя, Увлечена, в душе уязвлена, Я стражду, не живу… им, им одним живу я — Но эта жизнь!.. о, как горька она! Он мерит воздух мне так бережно и скудно… Не мерят так и лютому врагу… Ох, я дышу еще болезненно и трудно, Могу дышать, но жить уж не могу.

"Чему молилась ты с любовью…"

Чему молилась ты с любовью*, Что, как святыню, берегла, Судьба людскому суесловью На поруганье предала. Толпа вошла, толпа вломилась В святилище души твоей, И ты невольно постыдилась И тайн и жертв, доступных ей. Ах, если бы живые крылья Души, парящей над толпой, Ее спасали от насилья Бессмертной пошлости людской!