–  Именно так.

–  Но все же какое отношение имеют эти проблема к реставрации замка?

–  Когда П. Т. купил этот замок пять лет назад…

–  О, это означает, что он довольно серьезно относится к своему королевскому статусу, - с энтузиазмом отозвалась Синтия.
– Твой брат сказал, что его дядя стал королем, но, наверное, ему очень хотелось иметь собственный дворец, чтобы ощущать себя достойным короны, когда наступит его черед.

Наоми слушала ее, открыв рот.

–  Наверное, его мать была очень довольна. И эти банановые деревья… Теперь я понимаю. Он добавил их для того, чтобы они напоминали ему и матери об их родном острове.

Наоми захлопнула рот.

–  Мать П. Т. умерла, когда ему было пятнадцать. Она умерла от рака.

–  О, как жаль!
– с искренним сочувствием отозвалась Синтия, представляя себе П. Т. одного в чужой стране.
– Тем более понятно, почему он так хотел иметь собственный дворец. Он сказал, что на острове нет замка, но я сразу поняла, что он чего-то недоговаривает.

–  Да, временами он очень скрытный, - подтвердила Наоми.

–  Итак, твой брат купил замок и принялся его переделывать. Но что заставило его бросить работу?

Наоми пожала плечами.

–  Слишком дорого. У него в городе пентхауз. Он любил изображать из себя плейбоя. Его манила индустрия моды, которую он хотел покорить любой ценой. Он даже не представлял себе, каким должен быть этот замок.

–  В отличие от тебя.

–  В отличие от меня, - согласилась Наоми.
– Как только я увидела его, то поняла, что это дом моей мечты. Синтия, разве ты не мечтала, когда была маленькой, о замке и прекрасном принце? Разве не хотела, чтобы твоя жизнь была наполнена любовью и волшебством?

–  Нет, - солгала Синтия.

«Как странно слушать этого Терминатора, озвучивающего мои мечты».

–  Я предпочитаю жизнь в высотном доме со всеми удобствами и видом на большой город.

–  Ты живешь на Манхэттене?

–  Угу. На верхней Вест-Сайд. Я купила квартиру в Дакоте.

–  Дакоте?
– засмеялась Наоми.
– Но это настоящий дворец. О, да ты такая же мечтательница, как и я. Просто ты умеешь это скрывать, притворяясь акулой.

–  Такая же, как ты?
– вздернула бровь Синтия. Про себя она думала:

«Нет, нет, нет! Не может быть. Я не мечтательница. Я купила эту квартиру, потому что это было выгодным вложением денег. При чем здесь внешний вид этого здания? О, боже мой! Неужели я купила эту квартиру только потому, что хотела исполнить свои детские мечты? Не может быть. Я оставила глупые фантазии в прошлом».

Наоми улыбалась, как Чеширский Кот.

«Время менять тему и поговорить с Наоми о ней самой и ее дурацких планах. А не о моих глупых мечтах. Конечно, у меня тоже есть мечты. О, как я запуталась!»

–  Забудь обо мне. В твоей сказке не хватает одной детали. Этот замок останется обыкновенным домом лишь до тех пор, пока в нем не появится прекрасный принц.

–  Да кому он нужен? Я разочарована. Как можешь ты со своей светлой головой не видеть того, какие возможности открываются перед свободной женщиной с деньгами и замком?

–  Возможности?
– не понимая, повторила Синтия.

–  Я хочу открыть самый большой и самый шикарный пансион. Назову его «Замок».

–  Пансион? Во дворце?
– засмеялась Синтия.
– А ты знаешь, это идея. Заоблачные цены. Изысканная клиентура.

–  Ты меня правильно поняла!
– тепло улыбнулась Наоми. Вернее, просто улыбнулась, потому что не очень умела демонстрировать свои чувства.

–  Единственное, чего тебе не хватает, это финансового обеспечения. Извини меня, Наоми, но миллиона, который ты рассчитываешь получить после выхода на фондовый рынок, едва ли будет достаточно. И даже если я пощажу тебя в суде, то оставшейся после всех издержек суммы не хватит на то, чтобы осуществить твой план. И я очень сомневаюсь, что тебе разрешат воспользоваться трастовыми деньгами, если тебе срочно понадобятся наличные.

–  Я не полная дура, знаешь ли. У меня есть кое-какие идеи.
– На лице Наоми появилось хитрое выражение.
– Ты имеешь представление о стоимости этой мебели?

«Стоимости этой старой рухляди?»

–  Миллионы!

–  Наоми, но она же в ужасном состоянии.

Наоми яростно закрутила головой.

–  Хотя она и не в идеальном состоянии, но представляет собой антикварную ценность. Стулья королевы Анны, которые стоят в столовой, потянут на сотни тысяч долларов, если мы решим выставить их на аукционе «Кристи».