Довольно вздохнув и откинувшись на спинку стула, Шу оглядела разоренные территории и лениво выцепила воздушное пирожное. Для полноценного разгрома кулинарного изобилия требовалось явно больше, чем всего лишь одна орда. Но Дайм ещё не отступил, планомерно и вдумчиво воюя с какими-то загадочными сооружениями, отдаленно смахивающими на пирамиды из запеченных маленьких птичек.

– Ну?
– сытая принцесса выглядела гораздо более способной к мыслительной деятельности, нежели голодная.

– Что ну?

– Рассказывай, как ты докатилась до жизни такой, - Дайм продолжал угрызать нечто хрустящее и завлекательно пахнущее, но и терять время зря тоже не собирался. Не откладывая, он приступил к допросу.

– Почему сразу докатилась?

– Не увиливай. Чтобы ты вела себя, как истеричная барышня, одного землетрясения мало. Ещё, как минимум, пожар и эпидемия чумы требуется.

– Вот спасибо, обласкал.

– Что, не правду сказал? Ну-ну.

– Дайм, ну ты же сам все видишь.

– Угу, вижу. Кстати, а Баль куда подевалась? На бал вчера не пришла, сегодня с утра её тоже не видно...

– Кажется, она обиделась.

– Баль? Обиделась? Радость моя, я тебя не узнаю. Как тебе удалось?

– Из-за Тигренка.

– Баль ревнует? Это что-то новенькое.

– Не придуривайся. Сам же знаешь, что она думает по поводу рабства.

– Мне раньше казалось, что ты думаешь то же самое.

– Ну да... ширхаб!

– Нет, милая, ты, конечно, сама знаешь, как тебе поступать. Если тебе так нравится иметь невольника, кто я такой, чтобы тебе запрещать? По мне, так хоть дюжину. Особенно, если поделишься со мной.

– Не смешно.

– А я и не смеюсь. Твой Тигренок.. ммм... я понимаю, что ты в нем нашла. Очень понимаю.

– Дайм!

– Что Дайм? Тебя что-то смущает?

– Оставь свои намеки.

– Никаких намеков, любовь моя. В твоем Тигренке есть нечто такое, неординарное. Да, милая, а кто он вообще такой? Ты мне так и не рассказала.

– Светлый маг.

– Что?!
– от неожиданности он чуть не подавился.
– Предупреждать же надо.

– Так ты все же пытался его соблазнить?

– Ну... нет. Но предупреждать все равно надо.

– Вот и предупредила.

– Милая, вот из чисто научного интереса. Как ты умудрилась это скрыть? Никакого намека на магическую ауру... ошейник?

– А что, на нем было что-то ещё?

– И все-таки ты ревнуешь.

– Хватит издеваться. Думаешь, это так просто? Я люблю тебя, и люблю его... что мне, разорваться? Или ты предлагаешь подкинуть монетку?

– Зачем? Нам и втроем может быть неплохо. Ты же вроде была не против, или мне показалось?

– Ох, Дайм... сама уже не знаю, что мне показалось, а что нет. Но я не хочу, чтобы Тигренку снова было больно.

– Ну, знаешь ли!

– Да, знаешь ли!

– Интересно, а если на тебя... ладно, прости, это и правда не мое дело.

– Угу.

– Шу, прости, - Дайм подошел к ней и встал рядом на колени.
– Шу. Не надо, - он взял безвольно опущенную руку и поднес к губам: "Кажется, немного переборщил. Ширхаб! И не немного".

– Ты прав, милый. Я Тёмная дрянь.

– Ты не Тёмная и не дрянь. Ты самая прекрасная Сумеречная волшебница на свете.

– Ага, как будто ты встречал ещё Сумеречных.

– Это неважно, Шу. Я люблю тебя такой, какая ты есть. Темной, Светлой, в полосочку и в крапинку. И ты можешь завести себе хоть целый зверинец Тигрят, крокодилят и змеючат, я не перестану тебя любить.

– Зверинец... мне бы с одним разобраться.

– С чем именно, Шу?

– Как мне не потерять его, Дайм. Думаешь, мне очень нравится держать его в неволе?

– Мне показалось, что нравится.

– Нет!

– Так отпусти. Тебе не кажется, что ты слишком все усложняешь?

– Возможно. Но если я отпущу его... ты представляешь, что с ним Рональд сделает? И я не уверена, Дайм, что он попросту не сбежит куда подальше от меня.

– Ты совсем ему не доверяешь? Что-то не похоже, Шу, что он так уж жаждет от тебя сбежать.

– Не знаю. Просто не знаю.

– Тогда признайся себе честно, что ты его за человека не считаешь. Тебе нравится с ним играть, с ним спать, а больше ничего и не надо.

– Неправда.

– Да ну?

– Ты не понимаешь.