Шрифт:
– Да, знаете, всякое бывает… Интересно, Федор с женой не приезжали еще на дачу? Если это они здесь были и взяли деньги?
– Вряд ли, Родион сказал, что у них ключей нет. Да и не до дачи им, во всяком случае пока. То похороны, то поминки… И потом, если они их и взяли, то ничего страшного, теперь ведь все им принадлежит – и дача, и долги брата…
– Это так, я согласна. Но мне важно другое: говорит ли Иван правду насчет денег или…
– Боже, как противно подозревать людей! – Ирина покачала головой.
– Что делать, это моя работа. И мне приходится это делать, потому что кому-то не противно травить человека и потом устраивать погром на его могиле!
– Что?! Вы думаете, что Виктора… что он не сам?!. Но ведь есть заключение патологоанатома?
– Но это вовсе не означает, что он отравился своими грибами, теми, что он сам собрал. Поганки ему в сковороду могли и подложить.
– Татьяна… нет… подождите… но в тот день с Виктором были только его друзья, трое его старых, проверенных друзей!
– И вы, Ирина.
– Я? Но я… только приготовила салат… И потом, за что мне его травить?! Татьяна, вы что, меня подозреваете?!
Ирина побледнела.
– Я подозреваю всех, уж извините. Пока я не найду того, кто это сделал, буду разрабатывать его друзей, знакомых, особенно – родственников. Им, как никому, была выгодна его смерть: они очень хорошо поправили свои жилищные условия. Переедут из однокомнатной квартиры в двухкомнатную, да еще дачу его получат…
– И погром на кладбище, значит, все-таки кто-то устроил?
– Но это пока между нами, хорошо?
В это время зазвонил мой сотовый.
– Да, слушаю, – отозвалась я.
– Татьяна, это Родион. Только что звонил Борис Ефимович, патологоанатом, вы его помните?
– Да, конечно…
– Он просит вас срочно приехать. Готовы результаты анализов.
– Хорошо, еду. – Я отключила свой телефон.
– Что-то случилось? – спросила Ирина.
– Я еду к патологоанатому. Вас подброшу по дороге. Закрывайте здесь все, жду вас в машине.
4
В коридоре морга никого не было. После уличной жары я с удовольствием окунулась в прохладу и полумрак. Как же здесь хорошо! В смысле, не жарко… Если б еще не эти запахи… Я не успела дойти до двери лаборатории, как зазвонил мой сотовый.
– Алло?
– Тань, это я, Света, привет! Ты что-то пропала… Ты сейчас где?
– В морге.
– А… Я попозже перезвоню… – Светка сразу отключилась.
Я остановилась перед дверью с надписью «Лаборатория» и постучала.
– Да!
– Можно? – Я вошла в большую комнату, где за столами с пробирками, колбами и разными приборами сидели две женщины в белых халатах. Рядом с одной из них стоял Борис Ефимович и говорил:
– …Вот это как раз и привело к фибриляция желудочков сердца… – Тут он увидел меня, и на его лице появилась широкая улыбка. – А это кто к нам зашел, в наш подвальчик?
– Здравствуйте! Борис Ефимович, вы звонили…
– Звонил, звонил… Пойдемте в мою каморку.
– Борис Ефимович, только у меня к вам сразу будет просьба, – я достала из сумки пакет с землей и показала его патологоанатому, – мне бы узнать, что это за красное вещество? Можно анализ сделать?
Борис Ефимович открыл пакет и сунул в него нос, понюхал, посмотрел на свет.
– Откуда эта горсть родной земли?
– С кладбища.
Не только патологоанатом, но и обе женщины посмотрели на меня с интересом.
– Любочка, мы можем сделать анализ прямо сейчас, чтобы барышню не задерживать?
Любочка заворчала было, что у нее и так работы много, но Борис Ефимович что-то шепнул ей на ушко, она улыбнулась и взяла пакет с землей.
– А мы пока пройдем ко мне, – патологоанатом открыл дверь, пропуская меня вперед.
Мы вышли из лаборатории и оказались в другой комнате, маленькой, где были только письменный стол, шкафчик и пара стульев. Борис Ефимович сел, указав мне на свободный стул, открыл ящик стола. Тут зазвонил телефон. Он взял трубку:
– Рудых слушает. Что?.. Филиппов?.. Да, есть такой, поступал… Лежит у меня в холодильнике. Да куда он оттуда денется? Даже не испортится… Колото-резаное, в сердце… Приходи, но только завтра утром, ладно? Давай…
Борис Ефимович достал из ящика стола какие-то листки и, разглядывая их, сказал: