Реакция Цветы на все это не заставила себя долго ждать. Девчушка вскочила, грозно сдвинула бровки и сильно сжала кулачки.

– Ты считаешь, что я недостойна тебя, глупый дух! – вскричала возмущенная красавица и, естественно, бросилась меня бить.

Проделать эту воспитательную процедуру ей было не так просто. Смеясь во весь голос, я катался по земле, прижав руки к животу, и болтал в воздухе ногами. Девчонка кошкой прыгала рядом, изредка попадая по моим ногам и рукам сжатыми кулачками. Рядом восторженно прыгал Рыжик, тоже толкая меня лапами. Ему вся эта кутерьма ужасно нравилась.

«Мне с вами очень весело», – признался кот.

«Мне с вами тоже», – передал ему я, благо для разговора с рыжим телепатом не надо открывать рот. Сказать в этот момент что-либо членораздельное я бы все равно не смог.

– Да я самая красивая девушка степи! – кричала Цвета, делая мне лечебный массаж своими кулачками, искренне считая это жестоким избиением глупого духа. – Ко мне сватались лучшие из гвардейцев Великого хана! За меня отцу предлагали выкуп табунами чистокровных жеребцов и кобылиц! И каждая лошадь в табуне была с золотой уздой!

Острый кулачок случайно врезался мне в ухо, и пришлось продолжить упражнения, оторвав, наконец, руки от живота и прижав к голове.

– И после всего этого какой-то глупый дух говорит, что я его недостойна!

Стукнув напоследок меня по колену и слегка отбив руку, Цвета наконец устала и уселась на землю рядом, гладя поврежденную конечность. Я к этому моменту отсмеялся и тоже сел.

– Да ничего подобного я не говорил. Ты очень красивая, – удалось мне выдавить, но тут лицо возмущенного Дмитрия, оторванного от своей бухгалтерии, снова встало перед глазами, и меня опять согнуло. На этот раз мы смеялись вместе, правда, я не представлял, почему хихикает девушка.

Впрочем, в тот момент для меня это было не так важно. Рыжий зритель сидел рядом, с удовольствием наблюдая этот цирк, и периодически вставал, чтобы попрыгать.

Цвета отсмеялась первой и внимательно посмотрела на меня, второго в этом состязании. По лицу моему текли слезы, но вытирать их было нельзя категорически, иначе маска воина превратится в ужасный макияж престарелой аристократки после ночной оргии.

– В детстве, слушая сказки отца, я по-другому представляла себе небесных духов, – вдруг призналась Цвета.

– И какие же мы должны, по-твоему, быть? – спросил я, стараясь больше не думать о своих московских компаньонах.

– Я полагала, все вы серьезные и величественные, – произнесла девушка задумчиво. А потом выпалила: – А ты смешной.

Ну вот, второе существо мира Ворк, недолго пообщавшись со мной, называет меня смешным. Впрочем, потехе час, как гласит пословица. Пора было заняться делом.

– Собирайся. Поедем в степь, искать ваши патрули, – сказал я, встал и шагнул к коням.

– А зачем тебе патрули? – подозрительно спросила Цвета.

– Сдам тебя им и поеду по делам, если ты оставишь мне Вихря, – честно ответил я и стал взнуздывать коня.

За спиной послышались знакомые звуки. Я медленно обернулся и, естественно, увидел привычную картину. Девчонка обняла Рыжика за грудь, уперлась носом ему в шею и самозабвенно рыдала.

И вот мы уже скачем по Лесу котов в сторону поляны прайда Вожака, все дальше уезжая от милых моему бедному сердцу патрулей желтолицых всадников. Скачем гораздо быстрее, чем я бежал оттуда на волчью охоту. Хотя бы в скорости передвижения есть небольшой плюс. Большой минус несся рядом на белоснежной кобылице, на полкорпуса отставая от моего вороного и изо всех сил изображая, что он чудесный и послушный ребенок.

Рыжик сидел передо мной на холке Вихря. Кожаная накладка, являющаяся продолжением седла и частично закрывающая шею коня, предназначенная для перевозки охотничьих гепардов, нашлась в объемных седельных сумках моего скакуна. Накладка пришлась как нельзя более кстати и идеально подошла для моего кота. Рыжий наездник уверенно ехал, вцепившись когтями в накладку, как будто всю жизнь катался на лошадях, и при этом получал массу удовольствия от новых впечатлений. Конь сначала немного опасался кота, но потом, по-видимому, принял его за новый вид охотничьего гепарда, к которым был приучен, и успокоился. Могучее животное не чувствовало веса Рыжика, как будто это был не огромный пятипудовый лесной кот, а домашний котенок размером с ладонь. Впрочем, тяжесть массивных желтолицых всадников, одетых в полные доспехи, значительно превышала наш с Рыжиком суммарный вес.

«С конями ты хорошо придумал», – сказал Рыжик так, будто идея применения ездовых животных принадлежала именно мне. Улыбнувшись, я почесал кота за ухом и повернул голову к моему одетому в зелень наказанию. Встретил честный взгляд примерной отличницы, хоть к доске вызывай отвечать прилежно выученные уроки. Полная идиллия.

Десять минут назад все было совершенно по-другому.

– Ты плохой дух! С темных небес! – раздавался совсем недавно дрожащий голосок Цветы сквозь шерсть бедного кота, который, похоже, смирился со своей долей служить жилеткой для слез взбалмошной девчонки. Впрочем, слов было произнесено не так много. В основном воздух сотрясали приглушенные рыдания.