В еженедельнике, кроме того, сообщалось: картина направлена на экспертизу в Институт Тончайших Технологий. Придется учёным мужам поломать голову!

Ещё раз посмаковав в памяти отдельные эпизоды того приключения, Эрик переключился на другие новости. Но вскоре его вниманием всецело завладел разговор за столиком наискосок сзади. Беседовали двое – относительно молодой мужчина неприметной наружности и тучный седовласый полковник, несмотря на жару, не пожелавший расстаться с кителем.

– Вот и Тырук проехали, – произнёс первый, имея в виду промелькнувший за окнами заброшенный полустанок. – Теперь здесь даже электрички не останавливаются. А ведь когда-то тысячи чуть не ежедневно сходили на его перрон. И дальше пешком – к знаменитому Таёжлагу. Интересно, осталось от него хоть что-нибудь?

– Не волнуйся, осталось, – проскрипел второй, сидевший спиной к Эрику. – Даже вышки ещё стоят. На века делали. Подремонтировать немного, подкрасить, и можно вновь принимать «дорогих гостей». Как только будет дан приказ.

Тема репрессий столетней давности волновала нашего героя ещё в школе, особенно после прочтения популярного в конце двадцатого века романа «Континент Пустозвон». Тем более его прадед по материнской линии тоже попал под каток вакханалии тех лет, по ложному доносу отправленный вначале на лесоповал, а затем в гаргудинские шахты. Ему повезло выжить в том аду, но вернуться обратно на Большую Землю он уже не смог.

– А правду говорят, что там эксперименты над людьми ставили? – любопытствовал неприметный.

– Глупостей не болтай! – оборвал его полковник, оглянувшись, будто боясь быть подслушанным. И, на полтона ниже, – а ты думаешь, ударные рекорды рубки леса и добычи угля одними лозунгами и мордобитием достигались? На Органы такие спецы работали – ого-го! Разок лишь на тебя взглянет – будешь пахать двадцать четыре часа в сутки без сна и отдыха! Долго, конечно, не протянешь, но с чем-чем, а с рабсилой в те годы проблем не возникало.

– И сейчас такие там имеются?

– Не в курсе, – отмахнулся «полкан». – И лучше тебе, дружок, этого не знать. Если, конечно, дорожишь своей башкой.

После минутной паузы собеседники ушли, оставив чаевые на столе, а Эрик ещё долго сидел, обдумывая услышанное. Помнится, ещё Мастер Бенито упомянул – со слов Аксиньи, кое-кто из её знакомых колдунов, пренебрёгши традициями их сообщества, согласились сотрудничать с КЖБ. Уж не она ли, кстати, дала «путёвку в жизнь» Таисии? Надо будет при удобном случае поинтересоваться у Эльмиры.

Старенький электропоезд, курсирующий между Игримском и Гаргудой, давно отъездивший своё и остававшийся в строю лишь по причине хронического отсутствия средств на приобретение замены, безнадёжно опаздывал. Впрочем, как всегда. Эрик волновался – даже не за себя, рано или поздно доберётся, а вот если кто вздумает встречать… В прошлый раз он, долго не думая, воспользовался услугами «левака», а сейчас решил сэкономить, о чём не раз пожалел.

Сойдя на перрон, он несколько раз оглянулся по сторонам и уже направился к выходу, как заметил спешившую наперерез Леру – старшую из сестёр, «старшую из младших», как в шутку звали её дома. Неудивительно, что не разглядел среди встречавших – за год она сильно изменилась, превратившись из нескладного подростка в настоящую барышню на выданье. А заодно сменившую полудетский тусовочный прикид на обновки, более приличествующие её новому статусу.

– Эрик, не проходи мимо! Али не узнал? Богатой буду. Еле дождалась! Наши все волнуются!

– Учитывая, как тут поезда ходят, причин для беспокойства не вижу никаких. Ладно, давай тогда ловить попутку, чтоб побыстрей добраться.

– Как прошёл учебный год? Чему конкретно в вашей Академии учат? Прошлым летом вообще ничего толком не рассказал, – затормошила Эрика сестра.

– Скорее, ты слушала не очень внимательно.

– Правильно: тогда мне проблемы с поступлением куда-либо до зелёной лампочки были, а сейчас уже суетиться пора – год всего остался.

– И куда ж надумала?

– Сама ещё толком не знаю. В техничку идти – скукотища страшная, а гуманитарии – кому на фиг они нужны? Да и, может, ну его, это высшее образование? Живут же люди без него, и некоторые очень даже неплохо. Хотела в модельное агентство, так дали от ворот поворот – габариты, мол, не те. Так что ж мне теперь – голодом себя уморить? Попробовала на диету сесть – измаялась и душой и телом, психованная стала – просто жуть! Короче, не выдержала, плюнула на всё и нажралась от пуза. Теперь вот мечтаю о карьере актрисы. Данных у меня, конечно, нет никаких, но разве героини наших бесчисленных «мыльных опер» – сплошь одни таланты? Я бы не сказала! Зато получают не кисло – за один съёмочный день столько, сколько тут и за месяц не заработать! Как считаешь, стоит попробовать?

– Почему нет? В Голдтауне, правда, предупреждаю сразу, пробиться очень тяжело.

Не хватало ещё, чтобы сестричка вздумала навестить его в «Академии Альтернативного Прогресса».

– А я туда и не рвусь! В Старосибурске есть своя школа актёрского мастерства. Ладно, целый год впереди, сто раз ещё передумаю. Но ты опять молчишь про себя! Чего за альтернативный прогресс такой, зачем его изучать нужно? Это типа футурологии? Во какое умное словечко знаю!

– Вроде того, усмехнулся Эрик. – Наука о если бы. Возможности, которые не были реализованы. Пойди в какой-то момент развитие человечества иным путём, мы бы не тряслись в общественном транспорте, теряя драгоценное время, а мгновенно перемещались куда нужно. И обладали бы способностью разговаривать, не раскрывая рта, и даже не видя друг друга, без каких-либо средств связи.