– Боюсь, что было - когда-то. Он действительно был твоим... и он... о, Боги!
– Дамир опустил голову.
– Да, такая память может храниться очень долго...
– прошептал он, не глядя на нее.
– Но как тебе удалось уничтожить Охотника? Ты ведь уничтожила его? Та, другая ты, та, что звалась Ши'нтар...

Он произнес "Охотник" именно так - с большой буквы, и она поняла, что так оно и есть.

– Наверное, ненависть все же способна убивать, - сказала она, опустив глаза.

– Считается, что это невозможно. Ты говоришь, он выдержал энергетический удар... Синее пламя... Квинтэссенцию магии Илара, очень мощной магии. Но от одного прикосновения твоего меча его разорвало в клочья?

Ши'нтар, вздрогнув, на мгновение перевела взгляд на покоящееся в ножнах оружие.

– Меч Измерений... Шарн - его имя, - произнесла она, глядя на Дамира своими янтарными глазами.

– Ладно, - сказал он, стараясь не выдать вновь охватившего его озноба, - не думаю, что остальным следует знать, что именно там произошло. Для них кайли и иттриане всего лишь легенда, настолько древняя, что мало кто ее помнит. Незачем лишать их иллюзий.

Ши'нтар пожала плечами, оглядев спящих товарищей. Она ощущала странное отчуждение, но было ли оно следствием осознания ею собственной природы или того, что сотворил когда-то с ее душой зеленоглазый колдун, она не знала.

– Пусть думают, что хотят - мне все равно, - произнесла она совершенно искренне.

– Насколько я понимаю, такое отношение может теперь надолго стать твоим жизненным кредо, - заметил Дамир, нахмурившись.
– Ты должна бороться с этим, если хочешь выжить.

– Не вижу, зачем мне это, - сказала она равнодушно.

– А зачем ты вернулась?
– спросил он резко.
– Пусть это было всего лишь видение, но умереть ты могла вполне реально! Для тебя это было правдой... тогда и сейчас. Ты вновь пережила все, что случилось когда-то. Ты пыталась исцелить его, но не смогла - так зачем ты вернулась?! А та, другая Ши'нтар - она тоже вернулась? Скажи, зачем?

"Я найду тебя... я вернусь..." - прозвучало у нее в голове. Его последние слова. Время неоднородно, а законы возрождения невероятно сложны... так неужели она действительно поверила в его возвращение? В саму возможность того, что он не лишится памяти о прошлом в своем новом воплощении? В то, что его душа останется прежней? Ведь исчезает лишь приобретенный опыт, основы личности остаются неизменными... Сколько бы раз они не перерождались, лишь они двое могут дополнить друг друга до совершенного целого. И если ее память о нем не умерла... если ее память воскресла... могло ли с ним произойти то же самое?

Неизвестно, что прочел тогда Дамир в ее глазах, но он нашел в себе силы настоять на своем.

– Живи, - сказал он.
– Ради него, если не ради себя. За него. За вас обоих... Ши'нтар.

...- Катриэль, - прошептала Ши'нтар одними губами, когда наваждение растаяло.
– Одно лицо... одна душа...

– Выбор есть всегда, - сказал Охотник из ее настоящего, - но иногда просто нет другого выхода. Разум не может оставаться холодным и беспристрастным, следующим лишь безупречной логике. То, что кажется истиной разуму, сердце и душа могут счесть неприемлемым. Ты - в той, другой жизни - ты не могла не нанести тот удар, а он не смог бы жить, осознавая то, что сделал. Разве я упрекал тебя?
– не сводя с нее глаз, он сделал шаг вперед, и ее меч вонзился в его плоть.
– Наоборот.

Глаза Ши'нтар распахнулись, она попыталась отвести клинок, но он не позволил ей, остановив ее руку взглядом и чувствами, наполнившими ее сознание.

– Я принял бы любую боль и любую смерть за одно лишь мгновение любви и понимания, - проговорил он, и его аура была окрашена страданием, также, как его одежды - кровью. Его кровь была алой - алой кровью иттри.
– Но ты не можешь дать мне этого. Я не пришел бы сюда, если бы знал, что и он вернулся. Рядом с ним ты не можешь быть Ши'нтар Илварин, демоном сострадания - даже если захочешь.

– Подожди, - прошептала Ши'нтар, ощутив его намерения с ужасающей ясностью, - не надо...

– Ты не можешь, - повторил он, не обратив внимания на ее слова, - потому что тот, кого ты встретила, действительно предназначен лишь для тебя - также, как и ты для него. Только для него.

– Не делай этого!
– Ши'нтар усилием воли разжала побелевшие пальцы, но прежде, чем меч успел выпасть из ее руки, он обнял ее, и клинок еще глубже вошел в его тело, рассекая мышцы и кость с одинаковой легкостью.

Лишь одного она желала в этот момент - исцелить его боль. Все ее чувства были подчинены этому всепоглощающему желанию и сила сопереживания была такова, что слияние их сознаний завершилось. И она поняла... поняла, кем была, кем стала после смерти того, кто был ее душой. Охотник был прав - она не могла любить его. Теперь, когда все покровы были сорваны, она отчетливо понимала, что принадлежит лишь одному единственному существу - и так будет всегда.

"Ты должна уничтожить меня, - произнес Охотник в ее сознании, мягко подавив волну ее сопротивления.
– Ничего нельзя изменить. Я сказал, что отдал бы все за мгновение любви - теперь ты знаешь, что это правда. Но я не могу жить с тем, что узнал. Если бы ты действительно могла полюбить меня, у нас было бы лишь несколько мгновений для... для всего. Но даже того, что ты все же подарила мне, твоего сочувствия и боли оказалось достаточно для того, чтобы активировать программу. Я сопротивляюсь - все мы сопротивляемся, потому что до последнего мгновения надеемся, что это неправда. Но иттриане позаботились о том, чтобы программа работала без сбоев. И наша защита и сопротивление в ней учтены".