Шрифт:
– Рангольд...
– прошептала она с ужасом.
Он проследил за ее взглядом, и тотчас отдернул руки. Помедлив мгновение, Ши'нтар снова взяла его за руку и осторожно расстегнула манжет. Он не сопротивлялся, и больше не смотрел на нее. Они были на обоих его запястьях - воспаленные глубокие раны. Как же ему должно быть больно! Он снял бинты и одел рубашку с длинным рукавом - чтобы она не заметила?.. Но почему? Да и откуда ему было знать, что она придет? Или... он просто делает вид, что этого нет...
– Что это, Рангольд?
– спросила она тихо.
– Кто это сделал? Она?
Пока он молчал, в ее голове проносились мысли одна мрачнее другой.
– Ши'нтар...
– прошептал он, не поднимая глаз.
– Это то, о чем она говорила, но я... я не хочу говорить об этом. Пожалуйста, не надо. Прошу тебя. Довольно с меня...
– Знаешь, Ран, - проговорила Ши'нтар еле слышно, - она ведь найдет способ сообщить мне... и другим.
На этот раз он посмотрел на нее, а потом медленно кивнул и залпом допил оставшуюся в бокале жидкость.
– Хорошо, - проговорил он, опуская голову и отодвигаясь от нее.
– Если ты действительно хочешь знать... Пусть так. Ты знаешь, как Лилиан относится к физической близости. Для нее это не просто способ получить удовольствие. Это ее оружие, так же, как и ее талант Принудителя. Как выяснилось, несмотря ни на что, ее взбесил тот факт, что я перестал обращать на нее внимание. Она притащила меня в этот дом, оставив тебя Охотнику. Не знаю, где она нашла это порождение мрака...
– Нет, - сказала Ши'нтар.
– Нет?
– он вскинул голову.
– Что - нет?
– Он не был порождением мрака, - сказала она, вспомнив печальный взгляд золотых глаз, так похожих на ее собственные.
– Он был рожден для того, чтобы стать убийцей.
– Я расскажу тебе о нем, если захочешь, - сказала она, тяжело вздохнув.
– Но поверь, все не так просто, как кажется. Ты же видишь, я жива.
– Хорошо, - сказал он, помедлив.
– Не понимаю только, почему из всех нас Охотник выбрал именно тебя.
– Потому, - произнесла Ши'нтар, поймав его взгляд, - что я та, за кем его послали.
– Ты... но ведь ты выросла на Озамене, и ты не похожа на кайли... хотя твои более, чем странные способности... вот, значит, что они такое?
Ши'нтар открыла было рот для ответа, но он помешал ей заговорить.
– Нет, - сказал он прежде, чем она успела сказать хоть слово, - ты ведь все еще не знаешь, что это такое, - он бросил взгляд на свои изуродованные запястья.
– Закончим одну историю, прежде чем начинать новую... или я не решусь на это. Итак, когда мы оказались здесь, и я понял, что я - это все еще я - с большим удивлением, честно говоря, она сказала мне, что наконец-то знает, что мне нужно. Она узнала все, о чем я тебе рассказал, и даже больше - все мои мысли и чувства, все, что я пережил тогда... Но когда она сказала мне об этом, я не ждал ничего подобного... нет, только не того, что произошло. Хотя, наверное, должен был предвидеть. Зная ее характер... она сканировала меня настолько грубо, насколько это вообще возможно. На грани убийства, на грани полного уничтожения личности... разве могло хоть что-нибудь остаться для нее недоступным после этого? Я был в ее власти. Мы отправились в спальню - ну куда же еще?
– причем мне казалось, что так оно и должно быть. До тех пор, пока внезапно не почувствовал, что засыпаю. Я пытался бороться со сном, но безуспешно. Никогда еще она не контролировала меня настолько полно. Последнее, что я услышал перед тем, как окончательно отключился, был ее смех. Когда я проснулся - прошло наверное, больше часа - то обнаружил, что лежу лицом вниз на каменной плите... а мои руки и ноги привязаны к кольцам, вбитым в нее. Я попытался освободиться, используя силу, но не смог. Тогда я позвал Лилиан - о, я готов был на все, что угодно в тот миг. Полагаю, она наслаждалась моментом. Мне никто не ответил, но я почувствовал, что в комнате есть кто-то еще. И тогда мне стало действительно страшно. Не знаю, можно ли это описать... Я вновь стал подростком, неспособным себя защитить, а рядом со мной стояло чудовище из моих кошмаров... Меня охватила паника - я словно перенесся назад во времени, все, что я так старался забыть, воскресло в один миг, словно и не было всех этих лет... всех этих стен, что я выстроил. В комнате было темно, но теперь я был уверен, что я не один. Я задыхался - от ужаса, от ожидания... мне не хватало воздуха. Я снова позвал Лилиан - словно безумный, я выкрикивал ее имя снова и снова, а потом попробовал вырваться. Об этом нечего было и думать - веревки были завязаны намертво, но я продолжал - просто не мог остановиться! Я чувствовал боль, когда веревки врезались в кожу, но ужас был сильнее боли. Потом я услышал чье-то тяжелое дыхание, почувствовал чужие руки на своем теле... а потом что-то просвистело в воздухе, спину обожгло, словно огнем... она решила добавить свои нюансы к моему прошлому. Не знаю, сколько времени это продолжалось... Кажется я кричал, умолял их прекратить, но все было бесполезно. Я мог орать сколько угодно - никто не услышал бы меня... кроме тех, кому это доставляло удовольствие. Как и тогда, много лет назад, я был абсолютно беспомощен... Сейчас даже больше, чем тогда! Я, Маг Этравена, Мастер!
– Но почему ты не использовал свою силу?
– спросила Ши'нтар, с трудом справившись с охватившей ее дрожью.
– Не мог, - он бросил на нее быстрый взгляд.
– Лилиан, конечно, была там и связала мой разум так же, как и тело. Но я все понимал, все чувствовал и слышал. Именно тогда я понял, почему она сохранила мне рассудок - как иначе она могла бы насладиться местью? Моя беспомощность, боль, унижение и бессильная ярость - что могло бы порадовать ее больше? Но для этого я должен был осознавать все, до последнего слова, чувствовать все, до малейшего прикосновения. А когда ее рабы закончили со мной, она просто ушла, забрав их с собой и бросив меня здесь. Она освободила меня, смеясь. В тот момент я ничего не мог бы ей сделать - всей моей ненависти было недостаточно для того, чтобы дать мне необходимую для этого силу... после всего...
– он сжал кулаки, его щеки пылали от стыда и гнева, а глаза казались почти черными.
– Я остался один. Камень подо мной был залит кровью... и не только... это было последнее, что я запомнил, перед тем, как потерял сознание. Когда я пришел в себя было уже далеко за полдень - в окна под потолком лился солнечный свет. К вечеру я наконец выбрался из подвала. В доме никого кроме меня не было.
– Но почему ты остался здесь? Что, если бы она вернулась?
– Она не вернется, - он покачал головой.
– Она проделала со мной все, что пожелала, как и обещала. Времени ей хватило. Она не любит повторов... иначе ты не говорила бы со мной сейчас. А уйти... Сначала я просто не мог этого сделать. Я доплелся до ванны - благо, она здесь есть, и немного пришел в себя, лишь когда вода попала мне на спину. Потом проспал всю ночь и большую часть утра. Попытался поесть, но не смог, вернулся в спальню и провалялся там весь остаток дня. Я думал о том, станете ли вы меня искать, и не знал, хочу ли я этого... смогу ли я, - он закрыл глаза и помотал головой.
– Я не знал, что мне делать. Лишь когда ты вошла, я понял, как мне хотелось увидеть тебя. Но если бы я знал, к чему это приведет, я прогнал бы тебя.
– Но... почему?
– Почему?!
– он вскинул голову, глаза его горели.
– Потому что я сам себе отвратителен! Это... это... я передать не могу, насколько омерзительное чувство испытываю!
– Ран...
– Нет, постой... не говори ничего. Ты кайли... это все объясняет. Говорят, Изменчивые способны исцелять души... Именно это я и ощутил, встретив тебя впервые, еще не зная ничего о твоей природе, но я не хочу, чтобы... или нет, хочу... Шиа, я...
Она быстро приложила ладонь к его губам, помешав ему договорить. Он поднял голову и посмотрел на нее. И один этот взгляд сказал ей больше, чем он мог бы выразить словами. Он потерял уверенность в себе, почувствовал себя изгоем, неприкасаемым - и Хиар знает, что еще пришло ему в голову! Но главное, он ожидал, что все отвернутся от него, как от прокаженного. И оставить его сейчас одного означало подтвердить это нелепое убеждение. Возможно, он был прав, и в ней всего лишь говорил инстинкт кайли, неспособных пройти мимо израненного сознания - сейчас это не имело никакого значения. Ши'нтар подумала о том, что собиралась уйти вместе с Дамиром - уйти и, возможно, не вернуться, и ей стало страшно. Что он мог бы сделать тогда?