– Нет, сударыня. Как же мне понять? Ведь вы мне ничего не говорите.

– Дело в том, – ответила София, – что для стыдливой женщины мучительно говорить об известных вещах…

– Тем не менее, – возразил Френиколь, – вам необходимо объясниться. Я ведь ювелир, а не гадатель.

– Однако вы должны догадаться.

– Честное слово, сударыни, чем больше я на вас смотрю, тем меньше вас понимаю. Когда женщина молода, богата и красива, как вы, ей незачем прибегать к искусственным прикрасам. Кстати, скажу вам откровенно, что я больше не продаю драгоценностей. Я предоставил торговать этими безделушками моим начинающим собратиям.

Ошибка ювелира обеим лицемеркам показалась такой забавной, что они разразились ему в лицо хохотом, – это его окончательно сбило с толку.

– Разрешите мне, сударыни, откланяться и удалиться, – сказал он. – Я вижу, вы заставили меня пройти целое лье только затем, чтобы надо мной потешаться.

– Постойте, постойте, мой милый, – сказала Зелида, все еще смеясь. – Это вовсе не входило в наши расчеты. Но вы не поняли нас и наговорили столько несуразного…

– От вас зависит, сударыня, дать мне правильные представления. В чем же дело, наконец?

– О господин Френиколь, дайте же мне высмеяться, прежде чем вам ответить.

Зелида задыхалась от хохота. Ювелир решил, что с ней истерический припадок или что она сошла с ума, и набрался терпения. Наконец, Зелида успокоилась.

– Ну вот, – сказала она. – Речь идет о наших сокровищах, о наших, понимаете вы меня, господин Френиколь? Вы, вероятно, знаете, что с некоторых пор иные сокровища стали болтать, как сороки. Вот мы и хотим, чтобы наши собственные не следовали их дурному примеру.

– А! Теперь я понял. Значит, вам нужен намордник?

– Отлично, вы в самом деле поняли. Недаром мне говорили, что господин Френиколь далеко не глуп…

– Вы очень добры, сударыня. Что касается того, о чем вы меня просите, у меня они есть всех сортов, и я сейчас же пойду за ними.

Френиколь ушел. Зелида бросилась обнимать подругу и благодарить ее за подсказанное средство.

«А я, – говорит африканский автор, – пошел отдохнуть в ожидании, пока вернется ювелир».

Ювелир вернулся и предложил нашим ханжам два усовершенствованных намордника.

– Милосердный боже! – вскричала Зелида. – Что за намордники! Что за огромные намордники! И кто эти несчастные, которые будут их употреблять? Да ведь они – добрая сажень в длину! Честное слово, мой друг, вы верно снимали мерку с кобылы султана.

– Да, – небрежно сказала София, рассмотрев и вымерив рукой намордники, – вы правы. Они могут подойти только кобыле султана или старой Римозе…

– Клянусь вам, сударыни, – возразил Френиколь, – это нормальный размер, и Зельмаида, Зирфила, Амиана, Зюлейка и сотни других покупали именно такие…

– Это невозможно, – заявила Зелида.

– Но это так, – продолжал Френиколь, – хотя они говорили то же, что и вы. Если вы хотите убедиться в своей ошибке, вам остается, так же как и им, примерить их…

– Господин Френиколь может говорить все, что угодно, но ему никогда не убедить меня, что это мне подойдет, – сказала Зелида.

– И мне тоже, – заявила София. – Пусть он нам покажет другие, если у него есть.

Френиколь, многократно убеждавшийся на опыте, что женщин невозможно уговорить на этот счет, предложил им намордники для тринадцатилетнего возраста.

– А, вот как раз то, что нам надо, – воскликнули одновременно подруги.

– Я желал бы, чтобы было так, – прошептал Френиколь.

– Сколько вы за них хотите? – спросила Зелида.

– Сударыня, всего десять дукатов.

– Десяток дукатов! Вы шутите, Френиколь!

– Сударыня, это без запроса…

– Вы берете с нас за новинку.

– Клянусь вам, сударыни, что это своя цена…

– Правда, работа хорошая, но десять дукатов – это сумма…

– Я ничего не уступлю.

– Мы пойдем к Эолипилю.

– Пожалуйста, сударыни, но имейте в виду, что и мастера, и намордники бывают разные.

Френиколь стоял на своем, и Зелиде пришлось уступить. Она купила два намордника, и ювелир ушел, убежденный в том, что они будут им слишком коротки и скоро вернутся к нему обратно за четверть цены. Однако он ошибся.

Мангогулу не довелось направить перстень на этих женщин, и сокровищам их не вздумалось болтать громче обычного, – это было к их счастию, ибо Зелида, примерив намордник, обнаружила, что он вдвое короче, чем следует. Но она не решилась с ним расстаться, ибо менять его показалось ей столь же неудобно, как и пользоваться им.