Он, казалось, совсем не был встревожен происходившим; не ускользнуло, от ее внимания, что он сохранял самообладание даже лучше, чем обычно.

— По сути дела, мы уже начали их обкладывать. Служащих Карпа, его административный персонал, а также персонал фирмы Фрауэнциммера. И всех остальных, кто замешан хоть сколько-нибудь. Мы работаем над этим делом, широко прибегая к помощи оборудования фон Лессинджера.

— Почему же вы не приготовились к этому заранее с помощью этого самого оборудования фон Лессинджера? — резким тоном спросила Николь.

— Должен признаться, мы проморгали. Возможность возникновения такой ситуации была нами отмечена, но вероятность ее была ничтожной. Такой разворот событий в будущем оценивался в отношении один к миллиону иных альтернативных вариантов. И поэтому нам даже в голову не пришло…

— Вы только что лишились своей должности, потеряли работу, — заявила Николь. — Пришлите сюда свой штаб. Я предпочитаю выбрать нового комиссара полиции из его состава.

Пэмброук не верил своим ушам. Густо покраснев, он произнес, заикаясь:

— Да ведь в любой конкретный момент времени всегда имеется великое множество опасных альтернатив, зачастую столь зловещих, что если бы можно было…

— Вы были осведомлены, прервала его Николь, — о том, что против меня уже была предпринята попытка нападения. Когда эта тварь, это животное с Марса, укусило меня. Уже одно это должно было стать достаточным для вас предупреждением. Именно с того момента вам следовало быть готовым к отражению широкомасштабного наступления, потому что то было только началом.

— Нужно ли нам… арестовывать Люка?

— А разве вы теперь в состоянии арестовать Люка? Люк сейчас уже на Марсе. Они все туда посмывались, включая и тех двоих, что пробрались сюда, в Белый Дом. Люк заехал за ними, и забрал их с собою.

Она швырнула донесение об этом Пэмброуку.

— И к тому же, все равно, вы уже больше не облачены какой-либо властью.

Наступило напряженное, тягостное для них обоих молчание.

— Когда эта тварь укусила меня, — сказала Николь, — я поняла, что теперь нас ждут трудности.

— Но в одном отношении это было даже хорошо, что попала меня укусила, подумала она. Это заставило меня быть максимально бдительной. Теперь меня не застигнуть врасплох — я была ко всему готова, и пройдет очень много времени прежде, чем что-нибудь или кто-нибудь будут в состоянии укусить меня снова. В любом смысле — хоть в буквальном, хоть в фигуральном.

— Пожалуйста, миссис Тибо… — начал было Пэмброук.

— Нет, — перебила его Николь. — Не хнычьте. Вы уволены. Вот так.

— В вас есть нечто такое, что мешает мне доверять вам, отметила она про себя. Может быть, все из-за того, что вы позволили этой твари папооле подобраться столь близко ко мне. Вот где начало заката вашей карьеры. Я стала относиться к вам подозрительно именно с того самого момента. Но самое печальное то, отметила она про себя еще, что это, пожалуй, и начало моего заката.

Дверь ее кабинета отворилась, и на пороге появился сияющий Ричард Конгросян.

— Николь, стоило мне только задвинуть этого психохимика из «АГ Хемие» в прачечную, как я снова стал полностью видимым. Это чудо!

— Я очень за вас рада, Ричард, — сказала Николь. — Тем не менее, здесь у меня закрытое совещание, сейчас, в данный момент. Зайдите ко мне позже.

Только теперь Конгросян заметил Пэмброука. Выражение его лица тотчас же резко изменилось. На нем появилась враждебность… Враждебность и страх. Николь захотелось узнать причину такой перемены настроения.

— Ричард, — вдруг сказала она, — вам хотелось бы стать комиссаром НП?

Этот человек… — она показала на Уайлдера Пэмброука, — он уволен.

— Вы шутите, — сказал Конгросян.

— Да, — согласилась она. — Во всяком случае, в некотором смысле. Но в некотором смысле — и не шучу.

— Конгросян был нужен ей, только вот в каком качестве? Каким образом она может воспользоваться его способностями? Пока она этого не представляла себе.

— Миссис Тибо, — сдавленным голосом произнес Пэмброук, — если вы передумаете…

— Яне передумаю, — отрезала Николь.

— В любом случае, — произнес Пэмброук строго размеренным, тщательно контролируемым тоном, — я буду рад вернуться на свою должность и служить вам.

— Сказав это, он вышел из комнаты. Дверь ним захлопнулась.

— Он намерен сделать что-то плохое — попытался убедить ее Конгросян.

— Правда, я не совсем представляю, что именно. Впрочем, можно ли всецело полагаться на кого-либо в такое время, какое мы переживаем сейчас? Лично я ему не доверяю. Я считаю, что он причастен к всемирному заговору, острие которого направлено против меня.