Шрифт:
— Милая моя, хорошая, какое счастье, что я нашла тебя!
Изумрудный глаз блеснул легкой насмешкой:
— А мне-то казалось, что это я тебя нашла, Елка.
Потом Регина вздохнула:
— Впрочем, какая разница. Главное — мы опять вместе. А сейчас нужно поскорее покинуть этот мир. Проход может закрыться.
— Я тоже не хочу здесь задерживаться, Регина.
Регина протянула лапу, помогая взобраться на привычное место.
— Куда?
— В замок Кэрола.
Огромная голова повернулась ко мне, а в голосе послышалось изумление:
— Ты не хочешь сначала увидеть своего сына?
— Хочу. Очень хочу. Но пока — не могу. Все расскажу тебе дома.
Не могу описать захлестнувшие меня чувства, когда Регина сделала первый взмах крыльями. Следующие несколько мгновений не сохранились в моем сознании. Пришла в себя я уже над островом Кэрола. Регина медленно опускалась на землю.
Я подумала, что сердце мое сейчас остановится. Но не от трудностей только что перенесенного полета. Ни с чем несравнимое счастье охватило меня: я дома!
Слуги бежали к нам со всех сторон, а я, не отрываясь, смотрела на двери замка. Мне казалось, что сейчас случится чудо: они распахнутся, и появится хозяин этих мест. Я даже тихонько позвала: «Кэрол».
Но он не вышел меня встречать…
Вдруг я почувствовала, как кто-то царапает мне плечо. Посмотрела: на рукаве болтался вороненок. Вот ведь настырный! Ему-то зачем понадобилось покидать свой мир?
Я соскользнула вниз, и на моей шее тут же повисла Рос. Как же я была рада ее видеть! Я поздоровалась с обитателями замка, какое-то время слушала болтовню моей служанки, а потом попросила всех меня оставить. Прошлась по комнатам, побродила по саду. Все, как тогда — много лет назад. Вот только не услышу я никогда больше голос моего мужа и не увижу его гибкую стройную фигуру.
— Не раскисай, Елка, — услышала голос своей любимицы.
— Стараюсь, Регина.
Я уселась на скамью и стала вспоминать и мысленно передавать Регине все, что случилось со мной за время моих странствий. Когда я поведала ей, как на моих глазах умер оборотень, золотая красавица утвердительно заявила:
— Значит, ты теперь боишься превращения.
— Да, Регина.
— Зря. Там другой мир и другие законы.
— А вдруг, Регина? А, правда, что эльфы и оборотни ненавидят друг друга?
— Тебе-то что. Ты — не оборотень, Елка.
— А я вот не уверена в этом. Я здорово изменилась и внешне, и внутренне. Пока не пройдет девять лун, я не покажусь ни Эйнэру, ни даже Клоду.
Регина вздохнула:
— Я-то тебя пойму. Но поймут ли они?
— Не знаю. Но так надо.
Я поднялась на ноги и отправилась в замок. Чем ближе подступал вечер, тем на сердце становилось тоскливее. Я вошла в нашу с Кэролом спальню. Все здесь было, как прежде. Я вспомнила, как мой израненный муж лежал на этой постели в нашу последнюю встречу, как к нему пришли прощаться его моряки… И не выдержала: упала на кровать и зарыдала.
Вскоре в дверь постучала Рос:
— Вам что-нибудь нужно, леди?
— Принеси бутылку вина и два бокала.
Она быстро убежала и вскоре вернулась, с недоумением оглядев комнату. Видимо, искала, с кем я собираюсь пить.
— Извини, Рос. Сегодня у меня свидание с Кэролом. Пусть нас никто не тревожит.
Служанка как-то странно взглянула на меня, но промолчала.
Я захлопнула за ней дверь, задвинула засов, открыла бутылку и села за столик. Слезы опять закапали из глаз: вино было точно такое же, как при первой нашей встрече с Кэролом. Я налила напиток в оба бокала: один для себя, второй — для моего мужа. Я чокалась с его рюмкой и рассказывала, рассказывала ему о том, что произошло за время нашей разлуки. Наверное, так откровенно я не смогу больше говорить ни с кем. Я чувствовала, что пьянею, но от этого не становилось легче. Наоборот. Очень захотелось увидеть сына, но я боялась, что могу превратиться в зверя у него на глазах. А вдруг кто-нибудь из эльфов почувствует во мне кровь оборотней? Я помнила слова Ур-Вэйта о том, как эти расы ненавидят друг друга. А если ненависть к оборотням передалась от предков и Клоду?
Я позвала Рос и попросила принести еще одну бутылку.
— Может, не надо, леди? — робко возразила она.
— Как не надо? — возмутилась я, — надо, Рос, еще как надо!
Я пила вино. Плакала и пила. Плакала и снова пила. А потом начала выводить одну песню за другой:
— Поедем, красотка, кататься, давно я тебя поджидал…
Я заканчивала и тут же затягивала другую:
Уходит моряк в свой опасный путь. «Прощай», — говорит жене. Может, придется ему отдохнуть, Уснув на песчаном дне… Бросит моряк на берег взгляд, Смуглой махнет рукой… Если моряк не пришел назад, Он в море нашел покой.Я пела и ревела. Вот так и Кэрол, наверное, спит где-то на морском дне.
Будет шуметь вода, Будут лететь года, И в белых туманах скроются Чёрные города…Эту песню, как будто сочинили специально для меня:
Заплачет морячка, упав ничком. Моряк объяснить не смог, Что плакать не надо, что выбрал он Лучшую из дорог.