Глеб радостно засмеялся.

– Видишь, даже ребенок понимает, что ты чушь несешь, - аргументировано зафыркал Олг.

– Я?
– взвился Антон.

– Я знаю, как решить твою проблему, - я уже знал, как решить эту жуткую проблему.
– Но ты должен мне помочь. Так сказать, баш на баш.

– Да?
– Антон был готов на все.

– Да?
– Олг предвкушал кучу удовольствия.

– Комнату свою убери, и жди меня завтра с утра, а потом я буду решать твою проблему, - я просчитывал, как подстраховаться надо, чтобы не навредить.

– А что ты с меня потребуешь?
– Антон был осторожен. Хоть мозги у него не отшибло, и то хорошо.

– Работу, ничего сложного, то, что ты уже выполнял, и ничего страшного не случилось, - я так думал, что Антон будет согласен на все.

– Ладно, - он посчитал себя в безопасности.

Олг скрыл хищный блеск в глазах. А когда он выслушал мой план, то решил, что я достойный ученик Великого Воина Гада. Он довольно много наколдовал на Глеба и смог успокоить Амели.

Утром я явился к Антону и вручил ему Глеба, а также Дара, Филина и Ворона.

– Мы с Олгом решать твою проблему, а ты присматриваешь за ними. Из комнаты тебе выходить нельзя. Это обязательное условие, связанное с заклинанием поиска твоей цели в жизни. Олг всю ночь старался. Здесь инструкции, когда кормить Глеба и остальных. Все, мы пошли.

Олг важно кивнул. Никто бы не сказал, что он наслаждается ситуацией.

Я уже сомневался, что все удастся, а потом подумал, что не может не получиться.

Когда мы вернулись из леса с похода за травками для Олга, то Антон сдал нам веселого Глеба, истрепанного Филина, полуобморочного Ворона, и спящего Дара.

– Ты уже освоился?
– я качал Глеба на руках.
– Тогда с тебя няньчиться с ним в течение трех месяцев. Мы нашли.

Антон почернел от ужаса.

– Ммм, я тут уже многое осознал. Понимаете, что мне будет не интересно жить, если я сам не найду свою цель.

Антон выпер нас из комнаты. Смысл в жизни он найдет сам.

– Умный мальчик, - восхитился Олг.
– А ты хороший друг.

"И начальник", - добавили два голоса: Великий Воин Гада и человек-машина Гай.

Дело девятое "Моя жизнь"

Моя жизнь не нуждается в эпиграфах.

/Е. Сангадиев./

Эту главу я начну с праздника. Представляете, как здорово, что есть праздники. И в Академии они тоже есть. Я был вообще не подготовлен к такому знанию, отчего праздник был для меня двойным. Приятные сюрпризы же дарят еще больше радости.

Праздник начался вечером. Амели нарядилась так, что любой бы сошел с ума, не только я.

– Давай, - торопила она меня.
– Одевайся скорее, мы ж опоздаем.

– Куда?

– На празднование, - моя красавица поправила мне рубашку.
– Пошли быстрее.

Мы сбежали вниз по лестнице, на втором этаже, повстречав Фросю с Вараном. Смотрю они тоже принарядились.

– Вы идете?
– Фрося тянула Варана вниз по лестнице. Он отчего-то хмурился.

– Да, конечно, - Амели смеялась.

Радость плескалась в воздухе, даря нам всем беззаботность.

Когда мы оказались во дворе Академии, то я залюбовался искристыми фонарями в форме разных предметов бытового обихода: чашек, ложек, чайников, поварешек и даже фруктовых вилок.

– Это Лон придумал, - на ухо мне сказала Амели.

Почему на ухо? Потому как вокруг было очень шумно. На праздновании было человек триста или может пятьсот. Из-за желтой дымки не было видного всего двора. Не догадался я посмотреть в окно.

"Да, все здесь", - по-доброму и немного ностальгически заметил учитель.
– "Это ж праздник в Академии".

"Учитель, вы уже бывали на таких праздниках, поэтому и знаете?".

"Нет, но на праздник не могут позвать часть, всегда ждут всех", - знающе развеял он мои сомнения.

– Пей, - мне в руку сунули стакан. Я пригубил. Какао, блин. Интересно, здесь все всё про меня знают.

"Нет, это ж стаканы-угадайки", - рассмеялся наставник.
– "Один дракон поймал одного Остроухого, тот ему чего-то задолжал, и заставил сделать набор таких стаканов и чашечек, которые преобразуют жидкость в тот напиток, который нужен человеку, держащему стакан".

"Своего рода скатерть-самобранка", - мне захотелось стаканчик попереть, но здравый юридический ум подсказал, что есть большая вероятность того, что стаканчики наколдованные, и этот финт не удастся.