Гораций Краучер, младший из братьев, возился на небольшой делянке у дома. Рожденные в фермерской семье, братья не смогли преодолеть в себе тягу к земле. За обширным гаражом они устроили аккуратное поле, где выращивали всего понемногу: лук, чили, картошку. Выращивали в основном для себя, но иногда их можно было увидеть на местном рынке, когда год выдавался хорошим, и урожай был обильным.

Гораций работал один. Завидев пикап, подъехавший к гаражу, он отложил лопату и, прикрыв рукой глаза от яркого солнца, стал рассматривать пришельцев.

— Привет, Гор! — крикнула Линда и помахала ему рукой.

Гораций поднял руку в ответном приветствии. Ему нравилась Линда. Она была хорошей, симпатичной девчонкой. Он воспринимал ее, как и все райдеры, словно боевую подругу, всегда готовую помочь и поддержать. Хотя Линда уже годилась ему в дочери, Гораций часто ловил себя на мыслях. Вполне определенных мыслях. Но дальше мыслей дело никогда не заходило. Да и зачем? У каждого мужчины есть мысли, но не каждая женщина из этих мыслей может принадлежать мужчине. Так устроен мир. И это не самый хреновый мир из множества возможных.

— Заходите! — крикнул он. — Калитка не заперта!

Линда и Чарли вошли. Гораций поздоровался с ними, и они уселись в тени дома на расшатанных деревянных стульях. Гораций закурил и подвинул на середину старую жестянку из-под бобов, которую использовал как пепельницу. Линда тоже закурила, делая частые глубокие затяжки.

— В этом году совсем плохой урожай, — пожаловался Гораций, глядя на свой огород. — Совсем не было дождей. Земля стала твердой, как камень. В девяносто восьмом было такое же лето, почти все посохло.

— Гораций, — сказала Линда. — Случилась беда.

Он вздохнул и сбросил длинный столбик пепла в жестянку. Потом посмотрел на Линду.

— Майкл?

Она кивнула.

— Он осторожный парень. Зачем ему понадобилось ехать ночью?

— У него был пассажир.

Густые брови Горация приподнялись.

— Пассажир?

— Да.

— Интересно.

— У нее в Кубе сестра. Она специально приехала сюда из Вермонта, чтобы разыскать ее.

— Вермонт? Далековато. Да… Люди волнуются за своих родных. Сколько народу пропало в этой нашей хренотени. И наш Майки согласился ее доставить?

— Да. Сначала он не хотел, но потом все-таки решил помочь. У нее случились проблемы с военными, и поэтому пришлось ехать под вечер.

Граций кивнул.

— Проблемы. Конечно. Солдаты не любят чужаков. Они всегда нервничают, если еще не все опечатали. У отца в Колорадо была ферма…

— Гор, извини. Нам нужна ваша помощь.

— Вы хотите поехать за ним?

— Да!

— Линда. Я люблю тебя, как дочь родную люблю, но ты должна знать, что у них нет ни единого шанса. Сколько раз уже такое случалось. Это просто… Такая жизнь.

— Да, я знаю! Я все понимаю. Но я не хочу… Майкл был моим другом и вашим другом тоже! Нам надо попытаться помочь ему.

— За ним должны пойти военные.

— Нет! Мы не можем его подставить!

— Нас не выпустят. Дороги закрыты.

— Я поговорю с Пламером. Он разрешит.

Гораций с сомнением покачал головой.

— Образованный солдат — хуже любой напасти. Никогда не знаешь, чего от него ждать.

— Он меня поймет, я уверена! Но мне нужна ваша помощь.

— Когда пропал Майкл?

— Двенадцать часов назад.

— У нас почти нет топлива.

— На базе есть. Мы можем заправиться там.

Гораций осторожно откинулся на спинку скрипучего стула.

— Я вижу, ты твердо решила.

— Да! Твердо!

Гораций поднял жестянку и старательно загасил сигарету.

— Пойдемте в дом, ребята. Я свяжусь с братом. Он у Рози. Нам надо вместе это обмозговать.

Пока Гораций говорил с братом, Линда мерила шагами их маленькую гостиную. Несмотря на то, что почти не спала ночью и валилась с ног от напряжения, она не могла сидеть. Ожидание было невыносимым, казалось, что с каждой минутой вероятность найти Майкла становится все меньше.

Через пять минут Гораций вернулся.

— Брат будет здесь через четверть часа, — он посмотрел на мечущуюся по комнате Линду. — Я так понимаю, что вы еще не завтракали?

— Вы поможете нам? — спросила Линда.

— Думаю, да. Люди должны помогать друг другу. Особенно в таких местах, как это. Сдается мне, что и Хомер скажет то же самое.

— Спасибо!

— А ты, Чарли, что скажешь? Что-то ты все молчишь.

Чарли поднял голову. Он так устал, что с трудом мог соображать.