В этот момент Арчеладзе услышал гул приближающихся на низкой высоте вертолётов. Уже достаточно рассвело, но над землёй всё ещё было сумрачно из-за низкой облачности. Машины пронеслись где-то в тучах над головой и пошли на разворот. Пока Арчеладзе высматривал их в небе — отвлёкся всего на полминуты! — Воробьёв с десантником в тельняшке исчезли. Остался только повар, вдруг засуетившийся возле котлов. Полковник сделал короткую перебежку, намереваясь глянуть во двор в другом ракурсе, и тут из туч вывалилась пара боевых вертолётов ВВС НАТО. Чуть ли не цепляя крыши домов, они пронеслись в сторону зоны, кажется, прямо на гору Сатву, и в воздухе послышались шелестящие хлопки выпущенных ракет. Через несколько секунд левее горы полыхнуло багровое зарево, доставшее облаков, а машины уже пропали из виду. Арчеладзе заметил, как, петляя, убегает по двору повар, бросив кухню, а спустя мгновение одна за одной в воздух полетели зелёные ракеты: кажется, кто-то в селении таким образом обозначал себя. Такие же звёздочки замелькали и на горизонте — там, где были расквартированы морские пехотинцы. Арчеладзе спрятался в бурьян под каменной стеной сарая и включил радиостанцию.

— Гриф, нас атакуют с воздуха! — тут же передал Кутасов. — Бьют по обсерватории. Один коттедж горит.

— Уходите в горы! — приказал полковник. — И сидеть тихо.

— Я их ссажу, Гриф! — закуражился «каскадёр». — Что они, суки, провоцируют! Разреши, Гриф?

— Не смей! Себя не обнаруживать, понял?

— Понял, — Кутасов отключился.

Похоже, это была месть за ночную тревогу в зоне. То ли засекли наблюдателей под разбитыми куполами обсерватории, то ли на всякий случай решили смахнуть их с лица земли. Между тем вертолёты сделали разворот и снова пошли в атаку, теперь чуть правее, над самой горой. Арчеладзе отлично видел воздушный просвет между машинами и вершиной Сатвы, однако показалось, что обе они вдруг за что-то зацепились, причём одновременно, и, кувыркаясь через хвост, рухнули на склон горы. Мощный взрыв, сначала бесшумный, обозначился двумя огненными шарами, прорезанными чёрным дымом разлетающихся в разные стороны ракет, затем до ушей долетел раскатистый звук. Всё произошло мгновенно и страшно, как всякая катастрофа. Арчеладзе ещё минуту глядел на зрелище, пытаясь осмыслить, что же произошло, и только потом вспомнил о рации.

— Ты что, «каскадёр», с ума сошёл? — зарычал он. — Я запретил! Я же сказал — не смей!

— Мы не стреляли! — обескураженно отозвался Кутасов. — Они сами навернулись! Вот истинный крест!

Арчеладзе замолк, неожиданно сообразив, что это и в самом деле не кутасовская работа: во-первых, его команда слишком далеко находится сейчас от горы, во-вторых, нет в их руках такого оружия, чтобы смахнуть две боевые машины, как комаров. Вдруг стало зябко…

— Где упали? — спросил он. — На чьей территории?

— Да вроде, в зоне, — неуверенно сказал «каскадёр». — Мне отсюда не очень видно. Горит там всё и ракеты летают… Гриф, может коттедж потушить, пока не разгорелось? Жалко, только обустроились.

— Засекут, сиди, — приказал Арчеладзе. — И не высовывайся. У «миротворцев» сейчас разбираловка начнётся.

Арчеладзе выключил радиостанцию и выглянул во двор дома: сыграли тревогу. Из дома выбегали русские десантники, правда, обряженные в американский камуфляж и голубые каски. Стояла лёгкая суета, говор и команды напополам с матом. Всего их оказалось тут около взвода. Повар тоже прибежал в строй, теперь с автоматом и боевым передником, надетым поверх белой куртки. Узнать дровокола в тельняшке уже было невозможно. А Воробьёв куда-то пропал!

Через минуту строй рассыпался: часть понеслась в селение, а часть ринулась к длинному каменному сараю, где заревели дизеля боевых машин пехоты. Арчеладзе перескочил открытое пространство и оказался у скотного двора с черепичной крышей. Соблазнительная лестница вела на чердак, висящая на одной петле дверца поскрипывала от ветерка. Он забрался в мрачное и просторное нутро чердака и, щупая ногами почву, пробрался к слуховому окну, откуда падал призрачный утренний свет. Во дворе остался один повар, который снова суетился возле кухни: война войной, а обед по распорядку. Выехавшие из сарая БМП потянулись к невзрачному одноэтажному дому с ярко-зелёной крышей, там же расхаживали десантники и ещё какие-то люди в гражданском. Две машины встали на улице, третья уползла за изгородь и скрылась в ложбине.

Похоже, по боевому расписанию охраняли только этот объект. Да ещё две пары патрулей прикрывали въезды в селение с разных сторон. Знакомый уже джип Гражданской полиции ООН проелозил по грязи куда-то к блок-посту на окраине, следом проехал выкрашенный в белый цвет грузовик, в кузове которого торчал крупнокалиберный пулемёт. Потом всё замерло, разве что дымились остатки разбившихся вертолётов и короткая, с коленом, труба полевой кухни.

Прошло около получаса, прежде чем в воздухе вновь послышался вой вертолётных турбин. Невидимые, они покружили над зоной, и скоро их звук пропал, однако на связь вышел Кутасов.

— В зоне приземлились два СН-46, — доложил он. — Похоже, начальство прилетело. Народу в зоне, как на Арбате.

— Где находишься? — спросил Арчеладзе.

— Да тут, недалеко от ограждения.

— Сказал же — не высовываться! — прикрикнул он.

— Гриф, понимаешь, история странная, — неожиданно замялся «каскадёр». — Мы лежали в горах, наблюдали. Вдруг появилась женщина, прошла рядом с нами. И пошла к зоне. Хотел посмотреть, куда идёт. Пока за ней двигались, смотрим она уже в зоне. Не поверишь, по минному полю шагает, и хоть бы что.

— Поверю, — оборвал его полковник. — Возвращайся на место.

— Нет, а как она ходит по минам? — то ли возмутился, то ли изумился Кутасов. — Значит, есть проходы?

— Нет проходов. Потом объясню. Где эта женщина сейчас?

— Ушла в лес, больше не видать! Гриф, кто это?

— Потерпи, «каскадёр», — он убрал рацию в карман и взял бинокль. Показалось, у стены дома что-то мелькнуло, затем неестественно, против ветра, качнулась высокая кукуруза. Арчеладзе проследил примерный путь движения и взял под прицел короткий открытый участок между сараями. Спустя пару минут там пробежала лёгкая тень — это наверняка возвращался Воробьёв!