– М-может, в-вы на к-кого п-похожи… – смутясь, промолвил Андрей.

– Каждый человек на кого-нибудь похож, – сухо и наставительно сообщил капитан и отвернулся.

Андрей был обескуражен и в душе ругал себя. Так и надо! Не лезь к людям… Мало ли что тебе покажется… Не лезь!

За кустами слышались негромкие голоса – Алёхин с кем-то разговаривал. Вскоре он появился на поляне, и Андрей посмотрел на него ожидательно, однако худощавое малоподвижное лицо Алёхина, как и обычно, ничего не выражало.

Став между деревьями на самом краю поляны, он предложил помощнику коменданта и Блинову следовать за ним и большими ровными шагами двинулся по дороге.

– Сто десять, точно… – сказал он, останавливаясь, когда они поравнялись с гнилым пеньком напротив среднего островка орешника: он ещё раз промерил расстояние. – А сюда, – он указал рукою вперёд, – сто сорок семь… Здесь мы их и встретим… Если, конечно, они пойдут в нашу сторону…

– А если не пойдут? – поинтересовался помощник коменданта.

– И так может случиться… Тут, разумеется, нет никаких гарантий… Будем надеяться… Стой аккуратно, не приминай траву, чтобы не наследить, – предупредил Алёхин Блинова.

Это замечание в равной степени относилось и к помощнику коменданта, но лишь погодя Алёхин перевёл на него взгляд.

– Во время проверки держимся уступом: один сбоку и позади другого… Вот, допустим, это вы, а это я… Или же наоборот. – Алёхин быстро переместился и оказался в метре за правым плечом капитана. – При этом задний подстраховывает переднего… У вас… по комендантским порядкам тоже ведь так положено. Только в городе это обычно не соблюдается, а здесь – необходимо… Одновременно нас будут подстраховывать из засады. – Алёхин показал на кусты орешника. – Держитесь свободно и уверенно… В случае неподчинения проверяемых, напряжённости или обострения требуется максимальная… боевая готовность, – избежав слова «бдительность», сказал Алёхин. – При этом следует фиксировать «вальтер» в кармане. Но стрелять в случае необходимости – только по конечностям!.. И ещё непременное условие: ни в коем случае не закрывать проверяемых от засады! Понимаете?.. Может, у вас есть вопросы, что-нибудь не ясно? Пожалуйста…

– До которого часа мы здесь пробудем?

– Затрудняюсь сказать… сам не знаю, – признался Алёхин, рассматривая кусты орешника. – А что?

– Мне до восьми часов надо непременно вернуться в город, – помедля, заметил помощник коменданта.

– До восьми… Понятно… – думая о чём-то другом, неопределённо протянул Алёхин и попросил: – Будьте любезны, постойте здесь минуту!.. Идём! – велел он Блинову.

Сделав изрядный крюк – чтобы не наследить, – Алёхин показал Андрею его место в орешнике; шагах в десяти левее должен был располагаться Таманцев.

И тут и там в листве уже имелись вытянутые по горизонтали смотровые щели; узкие, выщипанные по листику, с некоторым расширением в сторону дороги, они были совершенно незаметны.

– Точно по твоему росту, – поднимаясь на цыпочки, сказал Алёхин. – Как видишь капитана?

– Н-нормально… От г-головы до б-бёдер.

– Ноги держи на ширине плеч. И главное – не напрягайся.

Затем они с помощником коменданта вернулись к краю поляны, и Алёхин, свернув в орешник, провёл их на небольшую лужайку, отделённую от поляны кустарниковой порослью.

На разостланной под берёзками плащ-палатке, похрапывая, мёртвым сном спал Таманцев. В стороне на широком пне стояла радиостанция (Андрей уже немного разбирался в рациях и определил – «Север»); возле неё сидел старшина с пышной кудрявой шевелюрой. Там же на плащ-палатке лежали туго набитый вещмешок, несколько фляжек и старая фуражка: судя по цвету околыша, старшина был пограничник – из частей по охране тыла фронта.

– Это наша персональная радиосвязь, – шутливо пояснил Алёхин капитану.

При виде парадно одетого, представительного помощника коменданта старшина-радист поднялся и, не снимая наушников, вытянулся перед ним.

– Садись… – махнув рукой, сказал Алёхин и, поворачиваясь к капитану, предложил: – Давайте перекусим. Сейчас самое время подкрепиться.

– Благодарю вас. Не хочу, – отказался капитан, хотя, легко позавтракав утром, больше ничего не ел; он не любил, а в данном случае особенно не желал одалживаться.

– Отчего же не хотите?.. Ведь вы не обедали… – развязывая вещмешок, говорил Алёхин. – Продуктов вполне достаточно. Кстати, здесь паёк на пять человек, то есть в том числе и на вас!

– Вы уже взяли меня к себе на довольствие?.. – усмехнулся помощник коменданта. – Потеха! Может, и в штаты свои уже зачислили? Спасибо, не хочу!

То, что на него был получен какой-то паёк, естественно, меняло дело, однако, сказав «нет», он в силу своего характера уже не мог принять предложение Алёхина.

Алёхин выложил из вещмешка на плащ-палатку две буханки белого хлеба, несколько банок различных мясных консервов, кульки с печеньем и сахаром. Спустя минуту он и старшина с аппетитом ели. Андрей взял только печенье и опять с огорчением вспомнил о «какаве», попить которое ему не удалось.