– Камилл!

Кажется, он задремал, потому что от звука ее голоса его просто подбросило. Камилл сел, проводя рукой по лицу, нетерпеливо отки-нул назад волосы.

– Что такое?
– спросил с раздражением.

Оживление ее погасло.

– Извините, я вас разбудила, - Анна повернулась, отыскивая руч-ку двери.

– Разбудила, - подтвердил Камилл.
– Ну, куда вы? Что хотели?

– Я узнала, что вы остались на выходной и... Знакомый почтовик завезет мне Хью на пару часов и мы... Я просто хотела позвать вас пообедать с нами. Если вы не против.

Пожалела, сумрачно подумал Камилл. Сидит, сыч одинокий, в своей каюте и думу горькую думает. А сыч дрыхнет и ни в одном гла-зу.

Камилл опустил глаза, поглядел на свою одежду. Спросил ворч-ливо:

– Мне что, переодеться к обеду?

Анна сказала извиняющимся тоном:

– Если можно. Я обещала познакомить Хью с настоящим капита-ном.

– А, мундир и все эти побрякушки? Ну, тогда и вам придется пе-реодеться.

Анна улыбнулась, веселея:

– Во что прикажете?

– В платье, что было на вас в первый день.

Они поглядели друг на друга и расхохотались, вспомнив судьбу этого платья.

Хью, поддерживаемый рукой Камилла, сидел на его плече. Хью было четыре года, и он был счастлив видеть маму и капитана, с ко-торым только что играл в звездные войны и охоту на дракона.

Почтовик, отвозивший продукты и аппаратуру соседним связи-стам, небрежно кивнул Камиллу, быстро отводя глаза от его лица. Камилл, увидев, как по-хозяйски он обнимает женщину за мягкие плечи, наклонился, спуская на пол Хью. Легонько шлепнул его.

– Беги к маме.

Хью припустил к Анне. Прислонившись к стене, Камилл смотрел, как она наклоняется и целует его светлое улыбающееся лицо. Хью смеется и, оторвавшись от матери, топает крепкими ножками к шлю-зу. Почтовик, покосившись на неподвижного Камилла, целует Анну в подставленную щеку и тоже уходит. Люк закрывается с протяжным чмоканьем.

Анна некоторое время постояла, глядя на тусклый металл, обер-нулась, смахивая слезы, и улыбнулась виновато:

– Ничего не могу с собой поделать - всегда плачу. Он еще такой маленький...

– Не одному ему трудно без вас обходиться, - рассеянно заметил Камилл.
– Это кто такой?

– Это?
– Анна поглядела удивленно.
– Это Мартин, водитель с ба-зы.

Добавила, подумав:

– Очень хороший человек. Хью он очень нравится.

– А Хью - ему?

– Ну иначе зачем бы он стал с ним возиться?

Камилл посмотрел на нее пристально. Она и вправду не пони-мала. Это, наверное, ее и спасало.

– Да чтобы к вам подобраться, - разъяснил грубовато.

В глазах Анны блеснуло сожаление.

– Ну что вы! Он просто любит детей, вот и все. Вот вам же нра-вилось играть с Хью, я видела. Я даже не знала, что вы можете быть таким.

– Каким?

– Ну, веселым... добрым.

– Давайте-ка, вернемся к нашему обеду, - предложил Камилл.
– После военных действий я здорово проголодался.

Анна, мурлыкая, собирала на стол. Закинув руку за спинку крес-ла, он рассеянно следил за ее движениями.

– Любите заниматься домашним хозяйством?

Смеясь, она оглянулась.

– Терпеть не могу! Я и сюда приехала, наверное, потому что здесь все автоматизировано. Но уже немного соскучилась. И для вас готовить приятно.

И она замурлыкала свою песню дальше, а Камилл двинул бро-вью и остался недоволен тем, что ее слова были ему приятны.

Он с аппетитом налег на еду. Анна отпила вина, засмеялась:

– Какой у вас сосредоточенный вид!

– А отец Хью?

– У него своя жизнь, - подумав, Анна добавила.
– И я на него уже не в обиде. Понимаете, ему было со мной скучно...

– Скучно?

– Ну да! Я была такой домоседкой, и очень любила его, и очень... очень доверяла ему. В общем, у нас была слишком спокойная жизнь, и он заскучал. Да и Хью не был ему нужен. Вот так все и...

Перестав жевать, Камилл поглядел на нее.

– Ну а потом?

– Потом? Понимаете, очень трудно встретить человека, чтобы он нравился и мне и Хью, и чтобы он действительно любил мальчика.

Камилл исподлобья глядел на ее зажатое в ладонях лицо, улы-бавшиеся теплые глаза, улыбающиеся мягкие губы... Осторожно по-ложил вилку, отклонился на спинку кресла.