Бабушка Стивенсон — мать моей матери, которая развелась со своим мужем-алкоголиком, — дала мне деньги, чтобы спасти дом. Мы вернули банку машину. Отец наскреб денег и купил «шеви» 1962 года у старой дамы, которая в дождь даже не выезжала из дому. Я никогда в жизни не водила машину. Месяц я брала уроки вождения и сдала экзамен на права. Мне было тогда двадцать восемь лет.

Первое место, куда я поехала на этой машине, была контора социальной поддержки. У меня была шестилетняя дочь, диплом об окончании школы, история болезни, которую можно было назвать полной катастрофой, и куча долгов. И никаких шансов! Я сказала им: «Мне нужна помощь, но я приму ее, только если вы дадите мне возможность ходить в колледж».

Слава богу, в те дни эта служба была совершенно другая. Они согласились. Я поехала прямо в Манкато и зарегистрировалась на ближайший семестр. Четыре года спустя я получила диплом с отличием, высшую степень почета, с самыми высокими оценками по психологии и изучению женских проблем и по двум непрофильным предметам — антропологии и библиотековедению. За все платила социальная помощь: лекции, содержание дома, бытовые расходы. Мои братья Дэвид и Майк бросили учебу, так и не окончив ее, и таким образом в тридцать два года я стала первой из Джипсонов с дипломом колледжа. Двенадцать лет спустя Джоди станет второй.

После окончания я поняла, что требуется нечто большее, чем диплом колледжа, чтобы считаться психологом. Пытаясь свести концы с концами, я стала секретаршей у Брайана, мужа моей подруги Труди. Но через неделю сказала ему: «Тебе не стоит тратить деньги, обучая меня. Я не собираюсь оставаться». Я терпеть не могла подшивать бумаги. И печатать на машинке. В свои тридцать два года я устала выслушивать указания. Большую часть своей взрослой жизни я старалась быть такой, какой мне предсказал учитель и наставник в школе в Хартли. Мне долго пришлось идти по дороге, проложенной для меня и почти для каждой женщины моего поколения. Больше я не хотела ее видеть.

Моя сестра Вал, которая жила в Спенсере, упомянула, что там открывается библиотека. В тот момент я совершенно не хотела возвращаться домой. Несмотря на степень по библиотековедению, я никогда не собиралась работать в библиотеке. Но успешно прошла собеседование, и мне понравились эти люди. Через неделю я уже возвращалась в северо-западную Айову — новым помощником директора Публичной библиотеки Спенсера.

Я и представить не могла себе, что полюблю эту работу. Как и большинство людей, считала, что суть работы библиотекаря — это ставить штампы на обложках книг. Но на самом деле оказалось, что она включает в себя гораздо больше. Через несколько месяцев я была по горло занята маркетинговыми компаниями и графическим дизайном. Я разработала программу обслуживания на дому, которая доставляла книги людям, неспособным добраться до библиотеки, и пыталась привить подросткам любовь к чтению. Я разрабатывала программы для домов престарелых и школ; я начала отвечать на вопросы по радио и выступать в общественных клубах и общинных организациях. Я стала видной фигурой и начала понимать, как много хорошая библиотека может сделать для общины. Затем я оказалась вовлеченной в деловую сторону руководства библиотекой — составление бюджета и долгосрочное планирование. Теперь мне уже некуда было деться: я осознала, что эту работу буду любить весь остаток жизни.

В 1987 году моя подруга и начальница Бонни Племер заняла место руководителя региональной библиотечной сети. Я конфиденциально переговорила с некоторыми членами библиотечного совета и призналась, что хотела бы стать новым директором. Не в пример другим соискателям, с которыми знакомились в библиотеке, я втайне прошла собеседование в доме члена совета. После этого маленький городок быстро сделался из уютного гнездышка зарослями крапивы. Я поняла: «Ты уже выросла из коротких штанишек, моя дорогая!»

Большинство членов библиотечного совета хорошо относились ко мне, но не скрывали скептицизма. Они постоянно спрашивали:

— А вы уверены, что сможете справиться с этой работой?

— Я пять лет была заместителем директора, так что лучше, чем кто бы то ни было, знаю положение дел. Я знаю всех сотрудников. Знаю общину. Мне знакомы все проблемы библиотеки. Последних трех директоров перевели на региональный уровень. Неужели вы в самом деле хотите, чтобы и другой человек на этом месте смотрел на него как на переходную ступень?

— Нет, но вы в самом деле хотите эту работу?

— Вы даже не догадываетесь, как я ее хочу.

Жизнь — это путешествие. Дорога. После всего, что я прошла, было немыслимо и подумать, что не сделаю этот следующий шаг или что моя кандидатура — не самая лучшая для этой работы. Я была старше предыдущих директоров. У меня росла дочь. И я не собиралась так легко упускать эту возможность.

— Это мое место, — сказала я совету. — И больше нигде я не хочу быть.

На следующий день они предложили мне эту должность.

Я не обладала слишком высокой квалификацией, это факт, но была достаточно умна, имела опыт и трудолюбие. Однако эта работа требовала мастерской степени по библиотековедению, а ее у меня не было. Совет был согласен смириться с этим фактом при условии, что за два года я получу такую степень. Это было более чем благородно, и я приняла предложение.

Затем я выяснила, что ближайшая Американская ассоциация библиотек, аккредитованная для программы на мастерскую степень, была в пяти часах езды в городе Айова. Я была матерью-одиночкой. У меня был полный рабочий день. Так что этот вариант мне не подходил.