— Спасибо, — улыбнулся он.

— За что? За то, что сказала вам свое имя?

— О да, конечно. Но главным образом за то, что вы не стали цитировать «Песни невинности», сложенные моим тезкой:

Или еще знаменитое:

Вот так, вы не поверите, сколько моих знакомых не могут устоять перед искушением.

Я засмеялась.

— Действительно, соблазнительно. Предпочитаю тигров. Нет, спасибо, мистер Блейк, — сказала я, глядя на сигарету, которую он мне предложил. — Не курю.

— Не против, если я закурю?

— Конечно нет.

Он вопросительно посмотрел на меня, зажигая сигарету:

— Если позволите спросить, что вы делаете в Субиру? Не похоже, что отдыхаете.

— Нет, я тоже здесь работаю. Я гувернантка.

— А, конечно. Вы, должно быть, та самая английская девушка из Вальми.

— Да. Вам обо мне известно?

— Здесь всем все известно. К тому же по здешним меркам мы близкие соседи. Я работаю в соседнем имении, на лесопосадках к западу от Мерлона.

— О, — сказала я с интересом.— Дьедонне?

— Именно. Замок — вообще-то это просто большой деревенский дом размером примерно с четверть дома Вальми — находится в долине, за Субиру. Владелец почти не бывает здесь. Его имя Сен-Вир. Кажется, большую часть времени он проводит в Париже или в имении возле Бордо. Так же как и ваш хозяин, он получает большие доходы от виноградников и продажи древесины.

— Вальми? Доходы от виноградников?

— Да. Они владеют целыми областями в Провансе.

— А, конечно, — вспомнила я. — Бельвинь. Но это собственное владение мсье де Вальми, а само Вальми ему не принадлежит. Но даже он не потратит свои доходы от тамошних виноградников на Вальми.

— Даже он?

— Я считаю, что он прекрасный хозяин.

Голос мой звучал так, будто я защищала Леона де Вальми от необоснованных обвинений.

— О да, непревзойденный. Здесь о нем очень высокого мнения, уверяю вас. Ходили разговоры, что большая часть доходов от его собственного имения в Провансе идет сюда, по крайней мере так было несколько лет назад; во всяком случае, деньги тогда водились у него немалые.

— И сейчас хватает, — заметила я, — или, может быть, просто у меня сложилось такое впечатление.

— Да, кажется, его дела снова поправляются. Два хороших урожая винограда — и можно чинить крышу. — Он засмеялся. — Интересно, почему в богом забытых местах вроде этого люди так интересуются чужими делами? — Он посмотрел на меня. — Гувернантка. Адская работа, верно?

— Да, так бывает в романах, а иногда и в реальной жизни. Но мне нравится. У меня послушный ученик — Филипп, и я полюбила эти места.

— Вы не чувствуете себя одинокой — я хочу сказать, так далеко от дома и родины?

Я засмеялась:

— Если бы вы только знали! Моим домом на родине был сиротский приют. Семь лет! Пусть я здесь гувернантка, все равно Вальми для меня — чудесное приключение.

— Да, я думаю. Вы любите приключения?

— Конечно! Кто же их не любит?

— Ну, во-первых, я, — решительно сказал мистер Блейк.

— Неужели? А я-то думала, что все мужчины жаждут пробивать себе путь с помощью мачете среди болотистых зарослей и преодолевать речные стремнины. Знаете — крепкие волосатые колени, костры на привале и широкий-широкий мир.

— С этим было покончено в раннем детстве. И вообще-то, что такое мачете? — ухмыльнулся он.

— Бог его знает. У путешественников всегда есть мачете. Но если серьезно...

— А если серьезно, — сказал он, — не знаю. Мне бы хотелось посмотреть мир, я люблю путешествия, перемену обстановки, мне нравится видеть что-то новое, но все же... хорошо иметь где-то корни, родных, семью... — Он остановился и немного покраснел. — Простите. Это было бестактно.

— Ничего. Я понимаю, что вы имеете в виду. Каждому нужен какой-нибудь дом. Чтобы уходить из него и снова возвращаться. И мне кажется, чем старше становишься, тем труднее уходить и приятнее возвращаться.

Он опять застенчиво улыбнулся:

— Да, вы правы. Но вы меня не слушайте, мисс Мартин. Я — лежачий камень. А вы отправляйтесь ловить ваших тигров. Во всяком случае, до сих пор охота была успешной. Вы уже обнаружили одного, верно?

— Вы имеете в виду мсье де Вальми?

Он поднял брови:

— Как вы быстро угадали! Значит, он тигр?

— Вы думали именно о нем. Почему?

— Потому только, что у него репутация жестокого и непредсказуемого человека. Как вы с ним уживаетесь? Какой он?