– Ты позвонила ему? – спросила я.

– Конечно.

– И что?

– Мигом прилетел – роскошный мужик, на вид лет сорок, высокий, широкоплечий, светловолосый. Генерал без малейших споров заплатил за все: сломанную пальму, испорченный пол, разбитую лампу…

Наталья Константиновна осмелела и, быстро сообразив, что может не рассказывать хозяину о неприятном происшествии, потребовала:

– И еще две тысячи долларов. Именно такую сумму мы потеряли, прикрыв «Лилию» в самый лучший для торговли цветами день.

Петр Валерьевич беспрекословно достал бумажник, но дал две пятьсот.

– Эти, – махнул он головой на «лишние» ассигнации, – отдайте Соне в качестве платы за моральный ущерб.

– Но она сама виновата, – завела Наталья Константиновна.

– Нет, – прервал генерал, – девочка ни при чем, это мне бес в ребро вступил, что, кстати, неудивительно, уж больно она у вас хороша, просто картина! А жену извините, ревнивая очень, мы со школьной скамьи вместе…

– Не знаешь, он какой генерал?

– Как какой? – не поняла Наташа. – Настоящий, раз столько денег, не чихнув, отдал.

– Ну, они бывают пехотные, артиллерийские, ракетные, милицейские в конце концов…

– В штатском приходил, – пояснила директриса, – по-простому, в костюме, правда, шикарном…

– И больше с Соней никаких неприятностей не случалось?

– Нет, но… А почему ты задаешь о ней столько вопросов?

– Один из Сониных кавалеров, человек, искренне любивший девушку, нанял меня, чтобы отыскать убийцу, и теперь я хочу опросить всех ее кавалеров.

– Ну, легче пересчитать песчинки на дне морском, – ухмыльнулась музыкантша, – по-моему, она сама всех назвать не могла. Хотя, может, дневничок вела, чтобы на старости лет было что вспоминать!

Меня поразила какая-то яростная жестокость, с которой Наташа выплюнула последнюю фразу. Что-то глубоко личное стояло за ней. Хотя, может, просто зависть сорокалетней дамы, в одиночку воспитывавшей ребенка, к молодой девочке, пользовавшейся бешеной популярностью среди лиц мужского пола?

– Как Соня попала к вам в салон на работу? Вы ведь небось не берете первых попавшихся, с улицы?

– Нет, – отрезала директриса, – только по рекомендации, сама понимаешь, ни в одно приличное место по объявлению не попасть.

– А Соню кто привел?

– Дай бог памяти, – прищурилась Наталья Константиновна, – ну, конечно, Анечка Веревкина. Она у нас раньше работала, а потом вышла замуж за моряка, укатила в Североморск… С Соней они вместе в парикмахерском училище учились и очень дружили. У нас главный критерий – внешние данные, и Софья подошла по всем параметрам, она была красавицей.

– У вас не сохранился телефон Веревкиной?

– Где-то был, – ответила Наталья Константиновна и принялась перелистывать записную книжку. – Пиши, только Анечка давно в Москве не живет. Очень жаль.

– Почему?

– Чудная девочка. Красавица, не хуже Софьи, только в отличие от той умница, отлично воспитана, думающая, читающая… Мы даже пару раз ходили друг к другу в гости, что-то вроде дружбы возникло, несмотря на разницу в возрасте…

Я вышла на улицу и посмотрела на часы. Что ж, придется поехать домой, а оттуда уже делать звонки.

Услышав звук открывающегося замка, собаки бросились ко мне. Я вошла в идеально убранный коридор, повернулась, чтобы захлопнуть входную дверь, и обнаружила прикрепленную записку, написанную рукой Кирюшки: «Лампа, звонила тетя Пуля из Орла, как придешь, немедленно соединись с ней, не забудь, Пуля из Орла».

Повертев в руках дурацкое сообщение, я пошла на кухню. Кирюшка обожает розыгрыши и надеется, что я кинусь набирать нацарапанный на клочке телефон и звать неведомую женщину. Но я-то не такая дура, как ему кажется. Во-первых, номер явно московский, в Орле небось они шестизначные, а во-вторых, вы когда-нибудь встречали женщину с именем Пуля? Глупее и не придумаешь, Кирюшка держит меня совсем за идиотку, если решил, что я поверю в подобную чепуху. Хотя следует признать, что основания для такого поведения у него есть.

Весной мы собрались в гости к Ренате Логиновой – на день рождения. По дороге Кирюшка с самым серьезным видом заявил:

– Лампуша, давай купим пять кило репчатого лука.

– Зачем? – изумилась я.

– А у тети Ренаты кошка Маркиза обожает жевать лук, помнишь, она рассказывала?

Я засомневалась, но Кирюшка так убедительно вещал:

– Неужели ты забыла? Тетя Рената еще жаловалась, что Маркиза ходит по квартире и все время головки жрет, в особенности синие любит, вон как те, в ящике. Давай порадуем киску, ну что тебе, жалко? Он недорогой! Только помельче бери, у кошки пасть маленькая.