Я послушно откусила кусок, выпечка таяла во рту.

– Правда восхитительно. Только боюсь, если есть эту «Тумбочку» все время, сама станешь как тумба.

Лика рассмеялась:

– Ну, вам это не грозит. Давайте положу с собой? Таких больше нигде не попробуете.

– Спасибо, не надо.

Внезапно Вересова поставила чашку на стол и без всякой улыбки заявила:

– Вы меня обманываете!

От неожиданности я чуть было не выронила восхитительную «Тумбочку».

– В чем?

– Вы не имеете никакого отношения к журналистике, – резко отрезала Лика, – говорите быстро, зачем пришли!

– Но наше издание…

– Хватит!

– Почему вы так уверены, что я не пишу в журнале?

Лика хмыкнула:

– А то я журналюг не знаю! Придут, обязательно поедят, попьют, шоу посмотрят, да еще не в одиночку, а с друзьями… И жратву домой прихватят обязательно. Отказываться никто не станет. Ну-ка колитесь быстро, зачем пришли! Да не вздумайте врать, а то позову охрану!

Я тяжело вздохнула, глянула в ее злое лицо, вытащила удостоверение частного детектива и продемонстрировала его Лике. Вересова кивнула, спокойно закурила и спросила:

– Вы по поводу той драки, что произошла в субботу? Но никто не виноват. Пострадавший сам упал с балкона. Пьян был как кошмар.

– Нет, – ответила я, – я пришла совершенно из-за другой вещи…

– Слушаю, – сказала Лика, – но предупреждаю сразу, налоги я плачу аккуратно.

– В девяносто первом году вы работали в Институте тропической медицины…

– Было такое, – улыбнулась Лика.

– Можете вспомнить, как вы туда попали?

– Очень просто, – засмеялась Лика. – Там служит всю свою жизнь моя бабка, Зинаида Васильевна. Между прочим, она доктор наук, профессор, занимается жуткой гадостью, глистами, червями, бр-р-р, вспоминать неохота.

Когда Лика окончила школу, бабушка твердо сказала:

– В нашей семье все медики, либо практикующие, либо исследователи, Лика пойдет, естественно, по этому же пути.

Честно говоря, девочке совершенно не хотелось возиться с больными, а перспектива просидеть в лаборатории скрючившись всю жизнь над микроскопом совсем не радовала. Лика была веселой хохотушкой, участвовавшей во всех школьных спектаклях, ее больше привлекал театральный вуз. Она даже робко заикнулась:

– Может, лучше в ГИТИС? Или во ВГИК?

Но Зинаида Васильевна нахмурила брови и отрезала:

– Вересовы никогда не кривлялись прилюдно. Нужно получить приличную специальность, а не трясти юбкой на подмостках.

Правда, Зинаида Васильевна обожала внучку и потом добавила уже другим тоном:

– В медицинском есть театральная студия, станешь студенткой, запишешься в нее – и участвуй себе в спектаклях.

С бабушкой в семье Вересовых никогда не спорили, поэтому Анжелика отправилась сдавать экзамены туда, куда велела старуха, и… провалилась.

Наивная девчонка даже обрадовалась, думая, что теперь бабка разрешит ей отдать документы в театральное училище. Но не тут-то было! Зинаида Васильевна сообщила:

– Отправишься ко мне в институт.

– Но что я стану там делать? – изумилась Лика.

– Полы мыть, – преспокойно ответила бабушка. – Стаж рабочий заслуживать. На следующий год пойдешь по конкурсу как трудовая молодежь, а таких берут и с тройками.

Вот так Лика и появилась с ведром и тряпкой в Институте тропической медицины. Через неделю работы ей стало понятно, что в здание, где учат «на Гиппократа», она никогда не пойдет. Девушку раздражало все: отвратительный запах в лабораториях, идиоты-сотрудники, готовые месяцами не вставать из-за рабочего стола, чтобы изучить какую-нибудь гадость… Еще было страшно жаль симпатичных зверушек: лягушек, мышек, кроликов, которых кандидаты наук, доктора и аспиранты препарировали без всяких эмоций.

Два месяца Лика томилась, а потом неожиданно ей повезло. В институт приехал красивый парень, актер и режиссер Гена Мамаев. Он собрался на месяц по приглашению в Индию и решил сделать на всякий случай прививки.

Мамаев бежал по коридору и налетел на ведро. То мигом перевернулось, грязная вода растеклась по коридору. Гена уже приготовился выслушать крики поломойки, но девушка, не сказав ни слова, принялась собирать тряпкой «море». Мамаеву стало совестно.

– Простите.

Уборщица подняла на него прелестные карие глаза и грустно сказала:

– Не беда, сама виновата, поставила ведро на дороге.

Мамаев глянул на нее и погиб на месте.

Через три месяца они поженились, но Лика еще раньше ушла из института. Гена перетащил ее в свой театр.

– Как же вас бабушка отпустила? – удивилась я.

Лика засмеялась.

– Не было бы счастья, да несчастье помогло. Глупость моя помогла.

– Каким образом?

Анжелика закурила.

– Ну и дура же я была, прямо цирк. Только зачем вам это?

Я помолчала, потом осторожно сказала: