Шрифт:
Ася покраснела:
– Я сказала правду. Меня спросили, ругались ли они, ну я и ответила только про то, что сама видела и слышала, ничего не придумала. Сначала о разводе речь шла…
– Погодите, – остановила я ее, – что-то мне не верится в ваши слова. Неужели Глеб Лукич завел при служанке столь интимный разговор? Хозяева имели привычку обсуждать в присутствии прислуги свои дела?
Ася стала похожа на спелую свеклу.
– Нет.
– Тогда как получилось, что вы оказались в курсе?
Горничная закашлялась:
– Случайно, я в шкафу сидела.
– Где?
– Ну, в общем, не знаю, как и объяснить…
– Просто, – обозлилась я, – словами. Да не врите, имейте в виду, меня нанял родственник Рады, близкий к криминальным кругам человек. Он уверен, что она не виновата, хочет установить истину. Кстати, думал вас привезти к себе и поговорить по душам, но я отговорила. Попросила: «Не трогай ее, Тарзан, молодая очень, жаль девочку. Похоже, умница, сама расскажет, как дело было».
– Какой Тарзан? – заикнулась Ася, сильно побледнев.
Я фальшиво вздохнула:
– Кликуха такая, за полную бесконтрольность действий получил. Когда злится, становится совершенно неуправляемым, словно дикая обезьяна, отсюда и прозвище.
– Я все расскажу…
– Вот и умница, начинай!
Ася принялась быстро выплескивать информацию.
В тот день она, как обычно, явилась убирать кабинет Глеба Лукича. Часы показывали около восьми вечера. Девушка смахивала метелкой пыль, разглядывая корешки. Ася любит книги, ей доставляет удовольствие листать разнокалиберные томики. Вот она и присела перед одним из шкафов. В этот миг в комнату вошли Глеб Лукич и Рада, решившие прямо с порога свариться на повышенных тонах. Асю, которая устроилась на корточках возле стеллажа, они не заметили, а девушка, услыхав, о чем толкуют хозяева, постеснялась заявить им о своем присутствии.
Боясь, что ее, притаившуюся между шкафом и диваном, заметят, горничная тихонечко открыла нижнюю часть стеллажа и вползла внутрь. Теперь она ничего не видела, зато звук долетал до ушей беспрепятственно.
Глеб Лукич требовал развода.
– Естественно, – обещал он, – я тебя обеспечу до конца дней, куплю квартиру, машину, стану платить алименты, нужды не узнаешь никогда.
– Нет, – бормотала Рада, – я не согласна, хочу остаться твоей женой.
– Я ведь объяснил, извини, полюбил другую.
– Как ее зовут?
– Тебе не все равно?
– Нет!
– Никчемное любопытство.
– Нет!!!
– Не ори.
– Хочу и ору, я у себя дома.
– Ты у меня дома.
– Это и мой дом!
– Был, теперь нет! Называй сумму! Сколько хочешь за развод?
– Миллион.
– В рублях?
– Как бы не так, в долларах.
– С ума сошла?
– Нет, хочешь иметь свободу – покупай. Что примолк? Боишься, если отдашь мне все денежки, новая женушка морду отвернет? Ей небось твой капитал нужен!
– Заткнись. Значит, так: я покупаю квартиру, машину…
– Дачу!
– Ладно, и домик за городом.
– Еще алименты!
– Хорошо.
– Триста тысяч долларов в месяц!
– Дура!
– На меньшее я не согласна.
– Охренела совсем?
– Не выражайся.
– Заткнись.
– Сам заткнись!
Послышался сочный шлепок, потом рыдающий голос Рады:
– Вот ты как, да? Имей в виду, убью тебя, застрелю ночью из пистолета, если не мне, то и никому не достанешься.
– Пошла вон!
– Сволочь!
– Сука!!!
Раздался сильный хлопок. Убегая после обмена «любезностями», Рада со всей силы шандарахнула дверью о косяк.
– Дрянь подзаборная! – с чувством произнес Глеб Лукич.
Затем Ася услышала легкий скрип, позвякивание и бульканье. Скорей всего хозяин решил привести в порядок разбушевавшиеся нервы посредством хорошей порции коньяка. Минут через пять он тоже ушел. Еле живая от страха, горничная выбралась наружу и кинулась прочь, не кончив уборку.
– Это все? – поинтересовалась я. – Ага, – кивнула Ася.
– Да уж, малоприятный разговор.
– Кошмар, – покачала головой горничная. – Честно говоря, я понимаю, что для Рады Александровны все плохо складывается, мне ее очень, очень жалко.
– Зачем тогда «утопили» хозяйку? Могли и не рассказывать ничего!
– А я и не собиралась, – слабо отбивалась Ася, – но один из ментов, тот, в светлом костюме, так ловко расспрашивал, прямо вытянул все, я сама не заметила, как разболтала!