— Если бы я не знал, что здесь дверь, то и не догадался бы.

— Так и задумано, — ответил Чемодаса, расплываясь в самодовольной улыбке.

Они пересекли территорию и вошли в один из боковых подъездов пристройки. Чемодаса вызвал лифт. После долго подъема они оказались в самом начале длинного коридора.

— Сейчас мы идем фактически по крышке Последнего Чемодана. Точнее, по ее краю, — сказал Чемодаса. — Вон за тем поворотом начинается коридор, который ведет к центральной башне.

13. По обеим сторонам коридора были ряды закрытых дверей.

— Что в этих помещениях? — спросил Упендра.

— Обычные комнаты. Если хочешь, можем заглянуть.

— Было бы интересно.

Чемодаса открыл одну из дверей, и они оказались в небольшой комнате, обставленной совсем по-чемоданному: два деревянных стола — письменный и обеденный, два стула, кровать, секретер и встроенный шкаф для одежды.

— Ой! Совсем как было у меня дома! — обрадовался Упендра. — Откуда ты взял эту мебель?

— Сам сделал! — с гордостью сказал Чемодаса. — Во всех остальных комнатах — такая же.

— Замечательно! Я бы даже не отказался здесь пожить какое-то время.

— Что ж. Поживи, если хочешь, — согласился Чемодаса. — Я могу запросто выделить тебе любую комнату, на выбор.

Упендра подошел к окну. Прямо перед ним, на высоком постаменте, красовалась Статуя Свободы.

— Смотрится неплохо, — сказал Упендра. — Только ты установил ее неправильно.

— Как ты и просил, лицом к чемоданам.

— Да, но лицо-то вверх ногами.

Но на этот раз Чемодаса решил воздержаться от спора.

— Пойдем в башню. Оттуда вид еще лучше, — предложил он.

Они вышли из комнаты и двинулись дальше по коридору.

«А все-таки он молодчина!» — подумал Упендра.

14. Пройдя коридор до конца, они снова вошли в лифт и вышли из него в небольшом круглом зале с высокими окнами на все стороны.

— Теперь мы на самом верху. Над нами — только шпиль, — сказал Чемодаса.

Упендра подошел к окну.

— Смотри! Вон, прямо напротив, твоя беседка! Мы почти на одном уровне со столом. Но здесь как-то сильнее ощущается высота. Ты ощущаешь?

— Ощущаю.

— Спасибо, что привел меня сюда, — растроганно сказал Упендра.

Сердце его наполнилось гордостью за то, что все это колоссальное сооружение — дело рук одного-единственного чемоданного жителя, его ближайшего друга и соотечественника.

15. Далеко внизу осталась крыша Чемоданов. Но это была уже не та девственная крыша из белой крокодиловой кожи, которая существовала заранее, а новая, рукотворная, ведь над старой крышей Чемодаса своими руками возвел еще пять этажей и полукруглый купол!

— А внизу можно разбить парк с фонтанами, поставить скамейки. Смотри, сколько пустого места, — сказал Упендра. — И помнишь, ты еще собирался устроить ров с водой?

— Ров — это пока сложно, — сказал Чемодаса. — Я тут как-то вскрыл паркет, а под ним — бетонн. Его так сразу не продолбишь. Придется взрывать, а от этого стена пострадает.

После ночного приключения у него до сих пор ныло все тело, и охота вручную ковырять пол пропала надолго.

— Я бы на твоем месте сначала сделал ров, а потом уж возводил стену, — рассудительно сказал Упендра.

— Кто ж знал. Кстати, это неплохая идея, насчет насаждений. Только лучше сделать не парк, а газон, заросли здесь ни к чему. Сегодня же скажу соседу, чтобы принес пару ведер земли. Уровень пола сразу поднимется, тогда можно будет и ров выкопать.

— Земля не будет держать воду. Придется все время подливать, — сказал Упендра.

— Это и хорошо. Вода будет постепенно впитываться в почву и орошать газон. А насчет того, как подливать, — это я уже продумал. Я еще утром заказал резиновый шланг трехметровой длины.

— До ванной трех метров не хватит, — сказал Упендра.

— Зачем до ванной? А самовар на что?

«Все-таки есть у него смекалка. Молодчина!» — подумал Упендра и сказал:

— Что ж. Я не против.

Перед ним открылась неожиданная радужная перспектива. Что может быть замечательнее, чем поселиться здесь, вблизи Чемоданов, где все как дома, только намного лучше. По утрам просыпаться под стрекот газонокосилки и сочинять, сочинять… А главное — можно хоть каждый день переселяться из комнаты в комнату, благо их на целый год хватит. О чем еще и мечтать! Его сердце переполнилось благодарностью. Ему стало стыдно за то, что он до сих пор третировал Чемодасу. «Я-то думал, что он занимается бессмысленной возней, а он все это время трудился как пчелка, безропотно снося все обиды. Хотел сделать мне сюрприз. Святая душа! На таких вот скромных тружениках все и держится».