— А тот парень… Это был ты! — дошло до Барона наконец. — Это ты втравил нас в то дело!

Но Нокс не обращал на него уже внимания, он вновь сосредоточился на Иде:

— Ты не хочешь убить его? А? А вот он тебя убил… И участвовал в убийстве твоих близких… Ты произвела на него неизгладимое впечатление. После этого он стал кровавым убийцей, садистом, маньяком, насильником и скотиной… Ты знаешь, сколько он убил и замучил? И все это на твоей совести!

— Не слушай его, — закричала Татьяна Валентиновна. — Это просто его слова! Он пытается поймать тебя!

— Ты тоже заткнись, — велел ей Нокс. — У нас тут частный разговор. Тет-а-тет. Кроме того, разве не поэтому вы пытались ее прикончить?! Ида, ты ведь в курсе? Ты жрешь души!

Ида от души сплюнула. Все это не имело никакого значения. Что-то вроде этого она и так подозревала.

— Что? Мои слова так и не достигли твоего ледяного сердца?! Видела сгоревший остов? Ты знаешь, что сама сожгла свой дом? Дотла! Ты не простила себя. И знаешь почему?! — Нокс взял Иду за подбородок и повернул к себе, чтобы она больше не могла отвернуться от его слов. Он продолжил, глядя ей прямо в зеленые холодные глаза. — Потому что эта побрякушка у тебя на груди — фуфло… Это просто ловушка для простаков. Валялось в одной из пирамид. Называется глаз Анубиса… Убивает любого, кто повернет колесо.

— Что… Что значит фуфло? — не поняла Ида. Даниил раздраженно посмотрел на нее.

— А то и значит! У тебя есть огромный дар. Ты — медиум, ведьма, волшебник, экстрасенс, колдунья, пророк… Зовись как хочешь! Суть от этого не меняется… Это ты прокляла и убила всю свою семью. Потому что поверила фальшивке!

Ида растеряно посмотрела на Дэна, словно просила помочь ей объяснить… По ее щекам потекли слезы. Она не знала, почему плачет, но слезы никак не останавливались!

— Нет… Это не правда! Это не может быть правдой! — прошептала Ида едва слышно.

— Истинная правда! А я — именно тот, кто дал это ожерелье твоему отцу! — заявил Нокс уверенно. — Ты все еще ничего ко мне не испытываешь?!

Он схватил Иду за шею, подтянул к себе и впился жестоким поцелуем в ее губы. Ида не сопротивлялась и не отвечала. Она пыталась осознать правду. Она была в шоке. Но через мгновение пришла в себя и врезала Ноксу коленом в пах. За это он швырнул ее об скалу. Ида сильно ободралась до крови и черных синяков. По левой стороне прошлись как наждаком. Но она упрямо собиралась подняться.

— Вот за это я тебя и люблю… — заметил Нокс нежно и вырубил ее ударом камня по голове.

Дэн вдруг почувствовал, как боль кольнула его сердце… И прошла…

Нокс неотрывно смотрел на Иду, лежащую на скале. Ее голова была разбита. Но жестокие черты смягчились, а губы, упрямо сжатые все это время, расслабились и словно хранили намек на улыбку…

— Ладно, думаю, это ее на некоторое время утихомирит… — Нокс схватил Барона, который все еще удивленно пялился на нее, и предупредил. — Она — моя. Только посмей коснуться ее, и я тебя живьем освежую!

— Отвали, ублюдок! — отскочил от него тот, вынув пистолет.

— Я слышу все твои гадкие мыслишки… Таких, как ты, надо топить в детстве, — презрительно заметил Нокс. — Вот почему род человеческий вырождается!

— Ты закончил? — спросил Дэн. — Где мой брат и отец?

— Да-да… Сейчас пойду и притащу их… Мне просто не понравилось, что она снова решила встретиться с тобой…

— Уговор есть уговор… Ты еще не выполнил свою часть сделки… А до тех пор…

— Черт, — фыркнул Нокс. — Какой ты нетерпеливый… Ты забыл? Твоего отца защищает кольцо. Так что будет нелегко его найти… Зато Марк совсем рядом… Очень скоро он будет здесь… Дай мне полчала… Ну, час?

— Поторопись… — кивнул ему Дэн.

Едва Нокс уплыл на лодке, Барон подошел к девушке и стал ее раздевать.

— Ты что делаешь, гад! — прошипел Аркаша. Он немного пришел в себя.

— Удовольствия не получишь, — заметил Барон. — Я просто хочу кое-что проверить…

Но спина Иды была гладкой и чистой. Никаких шрамов. Он разочарованно поднялся.

— Так я и знал. Это не может быть она! Та девчонка должна была сдохнуть давным-давно!

Ему позвонили, и он снова окунулся в дела, энергично матерясь по телефону.

— У нее на спине были шрамы… Пять от пуль, и один длинный — от удара мечом, — вдруг заметил Дэн. — Почему они исчезли? — он обратился к членам белого совета. — Я разрешаю вам говорить…

— Когда она убила тех убийц в палате, все ее раны зажили… Видимо, и эти тоже… Она не контролировала процесс, — неохотно разъяснила Татьяна Валентиновна.

— Значит, она хранила их просто как память… — заключил Дэн. Память… Какое-то воспоминание просилось на волю… Ветка на спине… Тонкие лепестки… Нежные оттенки… Что-то напоминает… Что-то очень знакомое… Картина… Картина в холодной гостиной!