Шрифт:
– Знаете, что...
– Знаем, продолжай.
– Ну так вот, заарканили они зверюгу эту, а хвоста-то у нее, ать, и нет!
– Как нет?!
– Оживился, уже начавший клевать носом, странник.
– Да вот так и нет! Один обрубок маленький торчит и все... И главное, не отсечен хвост-то тот был, а, как бы это сказать, оторван что ли.
– Оторван?!
– Чернобородый ударил кулаком по столу.
– Ну ты уж совсем заврался! Чтоб у Жайгарского тигра, и хвост оторвали, да где ж такое видано!
– Они ведь и не дерутся друг с дружкой.
– Добавил озадаченный лысый.
– И врагов у них нету совсем. Да, странно.
– А когда это было?
– Неожиданно серьезно спросил странник.
– Уж не месяц ли назад?
– Да нет.
– Вдруг возразил толстяк.
– Не месяц и не два. Уж года три минуло с тех времен, так сказал мне мой приятель.
В глазах странника появился странный огонек.
– И где же этакая забава случилось-то...
– С видимым интересом спросил он, немного прищурившись.
– Ну, в смысле, ясно что в джунглях, да только в каких местах-то?
– Ясно в каких.
– Толстяк опрокинул в себя очередную кружку.
– В Харафских местах охота шла, где еще ты тигра-то саблезубого отыщешь?
Странник довольно щелкнул пальцами и снова откинулся назад.
– Да что ты его слушаешь!
– Наконец опомнился чернобородый.
– Брешет же, шакал вонючий, как есть, брешет.
– Не без этого.
– Согласился с ним лысый, не смотря на то, что обычно поддерживал подобные байки.
– Да и рассказано плохо. Давай-ка, добрый путник, мы лучше твой рассказ опять послушаем. У тебя, поди, куда как узорней выходит.
– Рассказ?
– Глаза странника весело забегали, на устах появилась едва заметная улыбка.
– От чего ж не рассказать, расскажу... Такую вот историю слышал я, мужи. Мол, ходит нынче по землям странный человек. Уже не молод, но и не стар, не высок, да, поди, не чересчур уж и низок, обычный, в общем, самый обычный мужичок... ну, вот меня, кстати, взять, для примера... да-да, думаю, на меня-то он и похож. Ну так вот, странствует этот человек по всем, каким только возможно, людским поселениям, заходит в такие вот трактиры и бары, пьет пиво, как все нормальные мужики, разговаривает, смеется, байки разные рассказывает, чужие сплетни слушает, а потом...
Трактир затаил дыхание.
– ...а потом, когда надоедает ему это бездарное занятие -продолжал странник таинственным голосом, - берет он первое, что попадается под руку, ну, типа ножа столового или бутылки, и...
– И что, что делает?!
– Не вытерпел кто-то из посетителей.
– Да уж и не знаю, что такого, да только заходят потом в заведение то, а там, всё трупами увешано разорванными и кровь кругом льется, и нет ни одного живого тела там, одни лишь раскореженные изуродованные тела. Такая вот история, мужи.
Несколько секунд в трактире стояла гробовая тишина. Даже чернобородый не осмелился вставить свою излюбленную реплику, онемев от ужаса.
Неожиданно, на лице странника появилась широкая улыбка, а еще через секунду, он задорно захохотал.
– Поверили! А-а-хаха, как есть, поверили! Ну даете, ну даете, в.. ха-ха-а... в такую брехню и поверили!
Через мгновение к его заразительному смеху добавились кряхтящие звуки толстяка, потом бассивный хохот чернобородого и противное хихиканье лысого, а еще через секунду, весь бар упал со стульев, вытирая слезы и кряхтя от сковавшего их неудержимого смеха...
Дверь трактира, слегка скрипнув, плавно открылась. На улицу медленно вышел странник. Свет тускло горящих при входе факелов придал его лицу дополнительную загадочность. Мягкий и теплый ночной ветерок, скользнув по коже, развеял седые пряди волос.
Странник глубоко вдохнул в себя свежий воздух и на несколько секунд задержал дыхание, а потом, с облегчением выдохнул обратно, издав характерный шипящий звук. На губах появилась усталая улыбка.
Пару минут, он просто стоял на месте и наслаждался тишиной, потом, не торопясь, достал из кармана старенькую деревянную трубку, набил душистый табак и закурил.
Послышались чьи-то тихие шаги.
– Эй, ты кто?
– Раздался тревожный женский голос через несколько секунд.
– Да, так, никто.
– Улыбнулся он в ответ.
– Просто бедный старый путник.
– М-м, понятно.
– Из темноты вышла женщина средних лет с белым платком на голове.
– А то, знаешь, ходят тут всякие.
– И путь мой подошел к концу.
– Едва слышно добавил он.
– Что-что? Не поняла.
– Ничего, девонька, ничего.
– Снова улыбнулся он.