Похоже, маневр был отрепетирован до автоматизма, потому что остальные возчики почти одновременно залихватски щелкнули кнутами, и лошади пустились вскачь, увлекая за собой возы со всей их поклажей и пассажирами.

– Милости прошу к на…

Мимо лукоморца со товарищи промелькнула, грохоча подковами и телегой, оскаленная соловая, испуганный возница, дрыгающиеся синие парчовые штаны, заправленные в красные сапоги, вторая подвода, третья, разинутые в вопле рты возчиков и вытаращенные глаза лошадей…

– Милости про?.. Сверкнув искрами из-под обода, за поворотом скрылся последний воз. Костеи озадачено переглянулись.

– Чего они это? – непонимающе нахмурился Медьведка.

– Разбойников где-то увидели, – недоуменно пожал плечами кузнец.

Иванушка встревожено выбежал на середину дороги, пробежал направо, налево, долго смотрел, вытянув шею, то в сторону Сабрумайского княжества, то Хорохорья, то вглядывался до ряби в глазах в серый неподвижный полупрозрачный лес и, наконец, вернулся к постольцам и недоуменно доложил:

– Нет нигде никаких разбойников, ни слуху, ни духу. Тихо кругом.

– Приснилось им, что ли? – недовольно проворчал Барсюк.

– Странные они какие-то, – задумчиво подытожил Иван и опустил приготовленный к осмотру иностранными коммерсантами огромный меч.

– Может, оно и к лучшему, что мы с ними не связались, – согласился с ним рудокоп и прислонил алебарду к стенке шалаша.

– Да отцепись ты уже от топора-то, коваль, – раздраженно кинул в траву булаву и буркнул купец. – Будем надеяться, следующие не такие дурные попадутся…

То ли ветреная фортуна решила посмеяться сегодня над ними в свое удовольствие, то ли все недурные проехали по сабрумайско-хорохорскому тракту до них или назначили сие событие на другой день, но с воплями «разбойники!!!» мимо них на всех парах пронеслось еще три каравана, причем охранник одного из них умудрился на всем ходу запустить в них большущей картофелиной.

– Негусто за полдня, – потирая растущую на глазах шишку над правым глазом, министр ковки и литья машинально крутил в огромной мозолистой руке бугристый крепкий корнеплод.

– Мешок бы таких… – вздохнул Барсюк.

– Можно в золе испечь, – плотоядно облизнулся на трофей Медьведка.

– На четверых-то? – с сомнением нахмурился Барсюк.

– На троих, – хмуро поправил его Воробейник, прикладывая леденящее лезвие двуручного меча к горячей нежной шишке. – Мне есть что-то не хочется.

– И мне, – вздохнул купец. – Вот если бы чугунок таких, да с селедочкой, с лучком, с масличком постным…

– А еще лучше с…

– А, по-моему, мы что-то не так делаем, – выдавил вдруг из себя признание поражения стоявший до сих пор поодаль молча и с расстроенным видом вдохновитель их провальной вылазки на большую дорогу.

Министры позабыли про картошку и выжидательно уставились на главу их маленькой миссии в ожидании продолжения или новых идей. Но ни того, ни другого не последовало, и Медьведка осторожно высказал предположение.

– А, может, им просто наш товар не нравится?

– Или фасон не подходит?

– Или размер не тот?

– Или расцветочка?

– А из врожденного такта они не хотят нас обидеть отказом, и поэтому под предлогом несуществующих разбойников проезжают, не останавливаясь? – с робкой надеждой развил его мысль Иванушка.

– Пролетают, я бы сказал, – угрюмо уточнил Барсюк.

– И предлог какой-то… надуманный… – неодобрительно покачал головой Воробейник. – Послали бы к веряве, да и дело с концом, раз не нравится. Артисты погорелого театра, ёшки-матрешки…

– А, может, надо товары спрятать в шалаш и попробовать сначала остановить караван, а уже потом начинать торговлю? – осенило рудокопа. – Хуже-то не будет…

Остальные переглянулись, пожали плечами и, не сговариваясь, понесли свой маленький арсенал под крышу.

Как и предвидел Медьведка, хуже не было. Но и лучше – тоже. Следующий обоз и впрямь остановился. Хорохорский торговец – купчик средних лет с подвижными хитрыми глазками – выслушал их предложение, вежливо покивал, горячо заверил, что если где по дороге до него дойдет весть о всемирной войне или хотя бы многообещающем локальном конфликте, он будет знать, где их найти, запрыгнул на телегу, и только его и видели.

– Но постойте!.. Подождите!.. Давайте договоримся!.. – захлебываясь словами от бессильного возмущения, Иван сделал несколько шагов вслед удаляющемуся обозу, но ни стоять, ни ждать, ни договариваться с ними так никто и не захотел, и последняя телега, кокетливо покачивая привязанным к задку ведром, скрылась за поворотом.