— Нет, ты мне ответишь! — завопил Власов, прыгнул через стол, схватил старика за шиворот и дернул на себя.

Тот не удержался, покачнулся на месте, стал падать, развернулся вокруг своей оси и, падая, затылком ударился сначала об угол стола, потом о край стула и в довершение об пол. Может быть, лет десять назад эти удары причинили бы мэру только легкую головную боль, но в теперешней ситуации сказался его почтенный возраст. Старческие кости хрустнули, шейные позвонки надломились, и Илов скоропостижно отдал богу душу. Его тело упало на пол, голова безжизненно и странно вывернулась, Смирнова взвизгнула, сразу поняв, что случилось.

— А-а, — заверещала она, — ты его убил!

— Нет, нет, — испуганно крутил головой Власов, — он сам упал. Ты же видела, ты скажешь, что он сам упал!

— Ты его толкнул! — возопила Смирнова. — Ты его толкнул!

— Нет, нет, он сам упал, — Власов схватил Смирнову в крепкие, но не дружественные объятия, — скажи, что он сам упал! Пошёл и вдруг упал! А то и тебя убью!

Смирнова не на шутку испугалась и согласилась лжесвидетельствовать.

— Нет, давай уйдем, а потом скажем, что, когда уходили, он был жив, — предложил Власов, — я пойду первым, а ты за мной.

Раздавленная сегодняшним днем, Смирнова только согласно кивнула. Прокурор вышел в приемную и хотел было пойти через центральный вход, но секретарша губернатора его остановила.

— Там народ внизу собрался, — сказала она. — Пройдите через служебный вход.

— Какой ещё народ! — возмутился прокурор. — Что мне народ?

— Обычный народ с плакатами, — равнодушно ответила секретарша, крася ногти, — требуют отдать вас под суд.

— Меня? — удивился Власов.

Секретарша подняла на прокурора удивлённо-томные глаза.

— Вас всех, — сказала она.

— А-а, — понял Власов и спросил: — А где служебный вход?

— Направо по коридору и вниз, — невозмутимо ответила секретарша, прощальным взглядом посмотрев на сгорбленную спину прокурора.

Свою работу она не боялась потерять. А чего ей было бояться? Она на своем месте уже трех губернаторов пересидела. Будет еше один новый губернатор, авось и он ее не выгонит. За что ее гнать? В дела их она не лезет, кофе готовит хорошо, юбку носит короткую, с документами работает быстро, никогда не беременеет и мужа-рогоносца держит на коротком поводке. Чем еще она может не угодить? Разве что возраст у нее уже подходит — не секретарский. Но пару-тройку лет на этом стуле она все равно просидит.

Власов пробежал по коридору, спустился по лестнице и бросился переулками сам не зная куда. Думать ему мешала судорожно пульсирующая в висках кровь.

Тем временем Наталья Семеновна беспрепятственно вышла на крыльцо парадного входа и была встречена ревущей толпой. Плакаты над головами гласили «Смирнову—в губернаторы!», «Спасибо за правду!». Ее окружили почитатели, стремясь хотя бы прикоснуться к бесстрашной женщине, посмевшей выступить против клана. Смирнова еще больше испугалась, попыталась вырваться, но ей не дали, ее подняли на руки. Она стала народным' знаменем в борьбе с коррупцией, взяточничеством и казнокрадством.

Рябиновский из окна машины наблюдал за этой народной эйфорией, и в голову ему неожиданно пришел хороший план. Правда, для выполнения этого плана придется пожертвовать парочкой козырей, но ведь в игре отнюдь не главное сохранить козыри, главное — закончить игру победой. И Рябиновский понял, как это можно сделать.

Бобров приехал домой на служебном джипе и сразу отпустил шофёра восвояси. Поднимаясь вверх по лестнице, он неожиданно нос к носу столкнулся с Брэдом, который спускался ему навстречу.

— О, американец! — воскликнул губернатор. — Ты мне как раз нужен! Ты от нас идёшь?

— Да, Иван Петрович, — ответил Брэд, — но у вас никого нет дома. Я звонил в дверь, и мне никто не открыл.

—Это хорошо, что никого нет, — сказал губернатор, — пойдем со мной, у меня есть к тебе дело.

Брэд с охотой согласился и последовал вверх по лестнице. Бобров открыл дверь, жестом пригласил Брэд а войти, а потом и присесть в большое кожаное кресло.

—Это твой «Москвич» у подъезда? — спросил он.

—Да, — ответил Брэд, — я взял его на прокат у одного знакомого русского. У меня есть эта… как её… доверенность.

—Отлично, — сказал Бобров, — а у меня есть к тебе, американец, деликатное дело. Мне нужно срочно уехать, но так, чтобы об этом никто не знал. Не подбросишь меня до соседнего города? Ехать далеко, но я тебе заплачу. Я думаю, что даже тебе, имеющему папу-миллиардера, лишняя тысяча долларов не помешает.

—О'кей, — кивнул Брэд. — Я полагаю, ваш поспешный отъезд связан со статьей в газете?