Только Гарри прикрыл глаза, как диктор сказал: — и наконец, Банджи-умелец изобрел способ для прохлаждения этим летом. Банджи, живущий в Пяти Перьях в Барнслее, изобрел водные лыжи! Репортаж Мэри Доркинс…

Гарри открыл глаза. Если они изобрели водные лыжи, то ничего хуже услышать уже нельзя. Он встал на четвереньки и стал выползать из убежища.

Он не прополз и пары сантиметров, как в короткое время случилось сразу несколько вещей.

Сонную тишину взорвал громкий звук, похожий на выстрел ружья; прятавшаяся под машиной кошка выскочила и убежала прочь; крик и звук разбитого фарфора донеслись из гостиной Дурслей; Гарри вскочил как по сигналу и вытащил из-за пояса тонкую деревянную палочку, как будто выхватывая меч из ножен — но не успел он встать в полный рост, как его голова уже поравнялась с окном гостиной.

Петуния закричала еще громче.

Гарри показалось, что голова его сейчас треснет пополам. Он смотрел на улицу, пытаясь найти источник шума, но тут две огромных багровых ручищи высунулись из окна и обхватили его за шею.

— Убери ЭТО!!! — кричал дядя Вернон ему прямо в ухо. — Сейчас!!! Пока никто не обратил внимания!!!!

— Оставьте меня в покое! — кричал Гарри. Левой рукой он пытался убрать толстые пальцы дяди со своей шеи, правой крепко сжимал палочку. Затем он резко отпустил Гарри, какая-то сила, как мощный разряд тока, не позволила ему держать племянника за шиворот.

Задыхаясь, Гарри упал возле гортензии, поднялся и стал смотреть по сторонам. Вокруг не было ничего, что могло бы издать тот громкий резкий звук, но зато было несколько лиц, выглядывающих из окон. Гарри спрятал палочку и постарался придать себе невинный вид.

— Прекрасный вечер! — кричал Вернон соседке из дома 7 напротив. — Вы слышали ту выхлопную трубу? Ох и напугала же она меня и Петунию! — продолжал он говорить с улыбкой соседям, пока те не скрылись в домах. Учтивое выражение на его лице сменилось гневом, когда он повернулся. Гарри осмелился подойти на безопасное расстояние, где ручищи дяди не могли до него дотянуться.

— Ну и что ты скажешь насчет этого? — прорычал дядя Вернон.

— На счет чего этого? — спокойно сказал Гарри, глядя по сторонам в поисках того, кто устроил шум.

— Я о звуке, похожем на взлетающую ракету или выстрел, который раздался возле нашего…

— Это был не я! — твердо сказал Гарри.

Теперь рядом с багровым лицом дяди появилось худое лошадиное лицо тети Петунии. Вид у нее был злющий.

— Почему ты прятался под окном?

— Да-да, Петуния, неплохой вопрос. Что ты делал у окна, мальчишка?!

— Слушал новости, — сказал Гарри виноватым тоном.

Дядя с тетей обменялись напуганными взглядами.

— Слушал новости? Опять?!

— Ну вообще-то, они меняются день за днем…

— Не умничай, ты! Я хочу знать правду, и хватит отговариваться новостями! Ты и твоя ненормальность…

— Тише, Вернон! — сказала Петуния и дядя понизил голос так, что Гарри едва мог его слышать. — То, что ты хочешь узнать, вряд ли будет в наших новостях…

— Вы и так обо всем знаете, — сказал Гарри.

Несколько секунд Дурсли смотрели на него в упор. Затем Петуния сказала: — Ты, маленький бесстыжий лгун! Что тогда все эти (она понизила голос, и Гарри чуть ли не читал по ее губам) совы делают здесь, если они не приносят тебе новостей?

— Ага! — радостно прошипел Вернон. — Мы-то знаем, что все новости ты и так можешь получить от своих дурацких сов!

Гарри замялся. Придется сказать правду, хоть дядя с тетей и не понимают, как это ему тяжело.

— Совы… не приносят мне новости… — сказал он убитым голосом.

— Не верю, — отрезала Петуния.

— Я тоже, — угрожающе сказал Вернон

— Мы знаем, что ты что-то замышляешь! — сказала Петуния.

— Мы не такие идиоты, представь себе. — сказал Вернон.

— Неужели? Что ж, теперь буду знать… — сказал Гарри, повернулся, перебежал газон, перепрыгнул низкую изгородь и убежал вперед по улице.

Теперь у него будут большие неприятности, думал он. Ему придется заплатить за свою грубость, но сейчас это его не волновало. Гарри думал, что тот звук наверняка произвел кто-то, кто аппарировал или дезаппарировал на Тисовой улице. И это был почти тот самый звук, который производил эльф Добби, исчезая в воздухе. Мог ли Добби быть на Тисовой улице? Может он и сейчас идет за ним следом? Он оглянулся, но улица была совсем безлюдной, а Добби вряд ли мог становиться невидимым.

Он шел, не смотря куда идет, ноги автоматически несли его по привычному маршруту. Через каждые несколько шагов он оглядывался через плечо. Что-то волшебное случилось там, пока он валялся среди бегоний на клумбе, он был в этом уверен. Почему они не заговорили, почему прячутся сейчас?