Было почти семь. Приемные часы у Спиро. Идеальное время рассказать ему о члене мистера Лузи. К несчастью, я тут торчу и бью баклуши в грузовике Морелли. На глаза мне попалась связка ключей, свисающая из гнезда зажигания. Может, мне следует позаимствовать грузовик и смотаться в похоронное бюро? Дело прежде всего. В конце концов, кто знает, сколько времени займет у Морелли бумажная волокита? Я могу застрять тут на долгие часы! Морелли, по всей видимости, будет мне благодарен, что работа не стоит на месте. С другой стороны, если он выйдет и обнаружит пропажу грузовика, то может поднять бучу.

Я пошарила в своей сумке и вытащила черный фломастер. Бумаги я не нашла, поэтому написала записку на пакете с мусором. Затем отошла от машины на несколько футов, положила пакет на пустующее место, запрыгнула в грузовик и была такова.

Похоронное бюро было ярко освещено, и на крыльце толклись люди. По субботам у Спиро всегда был аншлаг. Стоянка была битком набита, и на расстоянии двух кварталов не было ни одного парковочного места, поэтому я заехала на подъездную дорожку, предназначенную «только для катафалков». Мне ведь только на пару минут заскочить, и, кроме того, вряд ли кто-нибудь отбуксирует грузовик с полицейским значком на заднем стекле.

Спиро продемонстрировал замедленную реакцию, увидев меня. Сначала он испытал облегчение, а потом, молча, уставился на мой наряд.

– Милый костюмчик, - наконец, промолвил он. – Выглядишь, будто только что слезла с автобуса, следующего из Аппалачи. (Регион на южных склонах Аппалачей , в течении долгого времени находившийся в тяжелом экономическом положении из-за сильной зависимости от добычи там угля. – Прим.пер.)

– У меня для тебя хорошие новости.

– Ага, ну, так у меня для тебя тоже есть новости.
– Он махнул головой в сторону кабинета. – Сюда.

Он торопливо пересек вестибюль, рывком открыл дверь кабинета и со стуком закрыл за нами.

– Ты не поверишь, - воскликнул он. – Эта дырка от задницы Кенни - такой хрен собачий. Знаешь, что он сделал? Взломал мою квартиру.

Я округлила глаза, изобразив удивление.

– Нет!

– Ага. Ты можешь поверить? Разбил, на хрен, окно.

– Зачем бы ему вламываться к тебе в квартиру?

– Потому что он проклятый псих.

– А ты уверен, что это Кенни? Что-нибудь пропало?

– Конечно, это Кенни. Кто же это, черт возьми, еще может быть? Ничего не украдено. Видео на месте. Камера, деньги, драгоценности. Ничего не тронуто. Это точно Кенни. Тупой ненормальный придурок.

– Ты заявил в полицию?

– Это наше личное дело. Полиция тут ни при чем.

– Ты мог бы изменить правила игры.

Глаза Спиро сузились, взгляд поскучнел и вперился в меня.

– Ой ли?

– Помнишь небольшой инцидент, случившийся вчера с членом мистера Лузи?

– Ну?

– Кенни прислал его мне по почте.

– Без дерьма?

– Пришел экспресс-почтой.

– Где он сейчас?

– Забрала полиция. Когда я вскрывала конверт, при сем присутствовал Морелли.

– Черт! – Он пнул мусорную корзину через всю комнату. – Черт, черт, черт, черт, черт.

– Не понимаю, что ты так расстроился, - проворковала я. – Мне кажется, это проблемы психа Кенни. Я имею в виду, в конце концов, ты ни в чем не виноват. Подыграем ничтожеству, подумала я. Посмотрим, куда он с этим помчится.

Спиро прекратил бредить и посмотрел на меня. Мне казалось, я слышу, как у него в голове со скрипом вращаются шестеренки.

– Верно, - согласился он. – Я ни в чем не виноват. Я только жертва. Морелли знает, что пакет от Кенни? Там была записка? Обратный адрес?

– Ни записки, ни обратного адреса. Трудно сказать, что знает Морелли.

– Ты не сказала ему, что это пришло от Кенни?

– У меня не было очевидных доказательств, что это послал Кении, но эта штука была явно прежде забальзамирована, поэтому полиция будет проверять похоронные бюро. Мне кажется, они захотят узнать, почему ты не обратился в полицию насчет этого… хм, ограбления.

– Может, мне стоит признаться. Поведаю копам о том, какой Кенни псих. Расскажу им о пальце и о моей квартире.

– Что будет с Коном? Ему ты тоже признаешься? Он все еще в больнице?

– Сегодня выписывается. Недельку на реабилитацию, а потом частично приступит к работе.

– Счастлив он не будет, когда обнаружит, что его клиентов лишают частей тела.

– И не напоминай. Я столько раз слышал это его дерьмо: «тело - это святое», что потянет на три пожизненных срока. Подумаешь, большое дело! Не похоже, что Лузи собирался пользоваться своим членом.

Спиро опустился в мягкое кресло управляющего и по привычке ссутулился. Маска любезности сошла с его лица, землистая кожа обтянула скулы и чуть прикрыла острые зубы так, что он преобразился в Человека-грызуна. Хитроватого, омерзительного и злобного. Невозможно было определить, то ли он родился грызуном, то ли годы насмешек в школе выковали его душу согласно внешности.