Шрифт:
Сердца терзает наши, как одно.
Где б ни бродил я, жар во мне пылает,
Оливы ветвями касаются и жгут,
Мерцают камни на блуждающей тропе.
Кто обвинит меня, когда один поэт я,
Никто не смеет в дар принять удел
Лишь смерти, смерти в храме Музы?
Кто обвинит меня, когда мой гибнет волос
И череп выглядит горшком, когда глаза сверкают,
Как будто молния свой распустила шлейф?
ОДЕРЖИМЫЙ
Быть одержимым, думает она, - быть не в себе,
Хотя уверен ты в какой-то мысли,
На ней не строишь ничего.
Становишься вдруг безрассудно честным,
И обязательно смолчишь,
Пусть даже предадут тебя.
Надеждою не тщишься, что проникнешь
В доверие ты к ней -
Ведь женщина она, как все другие.
И знает делать что, не - почему:
Вот заставляет ждать
Желанных клятв
И вот уже, ранима так же,
Себя терзает за поражение твое,
За то, что сдался.
КРЫЛАТОЕ СЕРДЦЕ
Пытался я читать, когда ушла ты,
Но все слова теряли смысл, я их оставил;
И тут почувствовал внезапно, что сердце обретает крылья.
Один был в доме я, и дождь, собой довольный,
Четыре дня отдав во власть сирокко,
Гнал пелену через долину -
Как он шипел, как сотрясал оливы листья!
С апреля первых дней томимы жаждой,
Теперь уже мы в октябре.
Я больше не скажу ни слова. А что сказал,
Уже назад взять невозможно
Без отрицания вселенной.
Проклятье между нами, "мертвая рука", [1]
Дыханье зла, что поглощает добродетель:
Мы крова лишены, с тех пор как отступили
Вдруг при первой нашей ссоре,
Житейские заботы - где и как - лишь высмеяв:
Была уверена во мне ты, я - в тебе.
И звездочка, мерцающая в небе, что усыпляет
Цепочку скал, и наши лица в каплях дождя -
Не перевесит ли все это на весах чашу жизненных невзгод?
[1] "Мертвая рука" - владение недвижимостью без права передачи.
В УПОЕНЬЕ НА РАССТОЯНИИ
Так легко и так просто не первый уж раз
В упоенье веду разговор с ней на расстоянии,
Убеждаюсь, что слышу те сокровенные вздохи,
Что прежде так редко ко мне долетали;
Уверенность теперь в едином звуке, биеньи,
Что оба сердца рвет, и под одежды
Спудом - уверенность в общей наготе.
Я к памяти приник, чтоб страх холодный
Того, что кануло, не возвратился вновь,
Чтоб не вовлечь себя в заманчивую сделку,
Придуманную бесами, играющими роль ее
В моих мечтах, они копируют
Ее походку, легкую как танец,
Ее улыбку, голос и ее слова.
Но все прошло - а было ль это?
– ведь можешь
Взять, к себе прижать ее, когда захочешь:
Она меж нами стену пустоты воздвигла
(Так ясно разве, так понятно - рванувшись в сторону
Ты мог пустые капилляры сердца сравнять с землей?)
И все же в упоенье не будет ль отрицать она,
Что ты - ее, она - твоя, до самой смерти?
ВЕНОК
То горький год был. Что за женщина тогда
За мной ухаживала? Болен ею, болен,
Она так близко и так далеко,
Так много обещает, выполняет мало,
И страшно так свою любовь предать стремится.
С тех пор не в силах я отдать ей долг.
Неблагодарности царица, в мой смертный час
Венок бессмертия возложится на вас,
Так не приемлите его, сопротивляйтесь и бегите.
В ЕЕ ЧЕСТЬ
Они об этом знали: Богиня все еще ждала.
Хоть женщина влюбленная, любая, которою она была,
На шее у которой сидела год, два и три,
Упасть под ношею священной могла от тяжести
И к людям ощупью идти назад, не признавая
Капризной власти, весь путь ее что отмечает
Широким следом клеверным, - покинув вас,
Избранницу свою, удар все ж нанесет не раз
Кинжалом, очистит кошелек, похитит кольца -
Но все равно они зовут тебя, пусть длится дольше