– Ну и как сейчас вы считаете? Провокатор он или нет?

– Никак не считаю... Не знаю, и точка! Всем, чем могу помочь, помог бы ему оправдаться!

– Помогите! Почему вы решили, что мы обязательно хотим его в чем-то обвинить? Во всяком расследовании всегда есть две стороны. Я тоже был бы рад, если бы он оказался честным человеком. Может быть, так оно и есть... Человек он во всяком случае сложный. Он исчез из дому. Скрылся... Разыграл спектакль... Утонул...

И пятнадцать лет каждый месяц посылает деньги дочери... Такое напридумывал с этими переводами, мы ищем, никак найти его не можем! То из одного города идут переводы, то из другого! И все под разными фамилиями...

– Мне он там особо сложным не показался... Говорю, скорее шальным! А этот его фокус с переводами объяснить не могу. Не виделись с той самой поры, как к следователю из особого отдела ходили...

– Раскольцев-то женился на той польке...

– Да ну!
– воскликнул Власьев и подался ко мне через стол.

– Это вас удивляет?

– Приглянулся он ей, значит... На голодного не похож был... Может, он в каком хозяйстве у немки батрачил... Подхарчила. Смазливым он был пареньком...

– Он старше вас.

– И я тогда был не старик. Что он там в протоколе показывает?

– Перечисляет лагеря, где был...

– По тем временам другого ему не оставалось... Не нравилась мне его ухватистость... Да ведь недолго мы вместе были... И помалкивали... Польку мне хотелось бы повидать...

– Умерла она... Дочь от нее осталась...

– Они в Польше жили?

– Нет! Здесь. Раскольцев врач... Заметный! Специалист но печеночным заболеваниям!

– Печень у меня больная, но лечигься к нему не поеду!

...Все. однако, сметалось в моем повествовании, хотя я и стараюсь развертывать действия, как шло расследование. Но события развивались не в одном плане Мы пока видели одну цель: найти Шкаликова, выяснить, кто его ищет, кого он боялся.

Случай на станции Рязань II с Василием вызывал сомнения. Но не такая уж это случайность, если разные люди ищут одного человека. Могло с Василием сыграть злую шутку просто нервное напряжение.

А между тем существовал во всей этой истории второй план.

* * *

...Нейхольд дождался на аэродроме своего гостя. Не Сальге - Иоахима Паинера встретил он, а господина Эдвардса.

Это уже было похоже на мистификацию. Пять лет.

тому назад полковник одной из иностранных разведывательных служб приезжал сюда туристом.

Он посетил нашу страну ранее Сальге-Пайпера.

Турист, да еще в группе. Он ходил по музеям, но выставкам, осматривал достопримечательности Ленинграда и Москвы. Обычный туристский маршрут. Заниматься его персоной мы тогда не имели никаких оснований. Позже стало известно...

Пойдем, однако, но порядку.

Жил-был художник-реставратор Евгений Прокофьевич Казанский. Пять лет тому назад ему было двадцать шесть лет. Ходил он к тому же в начинающих художниках-живописцах.

Само по себе все, что произошло с Казанским, не следует типизировать. Озлобленная бесталанность может принять самые неожиданные, а порой и чудовищные формы.

Казанский учился в Суриковском институте, но разошелся с профессурой в оценке своих работ. Не приняли его "самовыражения". Казанский освоил ремесло реставратора. Реставрация тоже искусство, но на второстепенных ролях терпит она и ремесленников, достаточно, конечно, искусных. Для того чтобы платили деньги, надо было овладеть ремеслом. Казанским им овладел...

В мастерской он расчищал древние иконы. Это требовало виртуозные навыков и специальных знаний. Но и то, и другое доступно изучению.

Древнерусская церковная живопись обладает удивительным свойством. В ней присутствует кажущаяся простота приема, простота сюжетных решений, наложений красок, она легко вызывает подражание. От подражания к копированию грань перехода незримая.

Казанский в некоторых своих собственных работах переплавил церковные мотивы, и ему казалось, что сделал открытие в искусстве, обогатил современность древними национальными мотивами.

Художники этого за ним не признали, легко отличив подражание от настоящего искусства.

На том и конец бы... Однако совпало обращение Казанского к иконописи с модой на русскую икону в Европе и за океаном.

О том, что такое древнерусская живопись, известно было давно. Никто не сомневался, что она утвердила себя навечно в мировом искусстве. Как и всякое искусство различных эпох, имело оно и знаменитых своих мастеров.

Однако долгое время имена Андрея Рублева, Даниила Черного, Феофана Грека оставались лишь легендой...