В коридоре майора окликнул дежурный по городу:

– Андрей, результаты экспертиз пришли.

– Где они?

– У Касьянова.

Колодников рысцой побежал к пятнадцатому кабинету. Касьянов что-то писал, но, увидев вошедшего, подняв голову, он коротко кивнул, не выразив удивления по поводу внезапного визита коллеги.

– Результаты экспертиз у тебя?
– с ходу начал Андрей.

– Да, вон возьми.

И капитан кивнул на тоненькую прозрачную папочку. Быстро просмотрев немногочисленные листочки, на одном Колодников остановился, внимательно прочитал и усмехнулся.

– Ты чего?
– спросил Касьянов.

– "Отпечатки пальцев принадлежат Варваре Андреевне Пыршевой, шестьдесят второго года рождения, ранее судимой по статье..." - зачитал майор.
– Что и требовалось доказать.

– Да, Мамонов распорядился, чтобы ты это дело сегодня свалил. Бери опергруппу и поезжай к этой парочке.

Но Колодников продолжал копаться в бумагах.

– Это, что, все, что ли?
– удивился он.

– А что тебе еще надо?

– А отпечатки пальцев с бутылок и пистолета?

– По пистолету вот, а на бутылках ничего не было.

– А кровь с ковра?

– Тоже.

– Что значит тоже?!
– невольно повысил голос Андрей.

– Не было никакой крови.

Колодников помолчал, потом сел напротив капитана, тем самым, заставив его наконец-то оторваться от писанины.

– Николай, хочу тебя предупредить, - проникновенно начал Андрей.
– Не ошибись в выборе.

– В каком смысле?
– Касьянов откинулся на спинку стула и уставился на Колодникова своими голубыми глазами-льдинками.

– А вот в таком. Мамонов много обещает, но и Мамонов не Господь Бог. Он сам может загреметь, и очень прилично.

– Я не понимаю тебя.

– А зря. Ты знаешь, что в этом деле Орловой замешан его сын?

Касьянов промолчал, но по его глазам Андрей понял, что капитан в курсе.

– И не только он, - продолжил майор. По лицу Касьянова пробежала легкая усмешка.

"Все знает, скотина!" - подумал Колодников.

– Ну, Орлова, допустим, это так, издержки воспитания золотой молодежи, - сказал Андрей, заводясь.
– Есть кое-что похуже, на чем твой покровитель может сгореть, как бабочка над пламенем.

– И что же это?
– поинтересовался Касьянов.

Колодников наклонился к уху капитана и тихо шепнул ему:

– Героин.

Касьянов искоса взглянул на него, и Колодников понял, что про это капитан как раз ничего не знал.

– Он увяз в этом деле с головой, - продолжал Андрей.
– Всего сказать не могу, но погореть он может каждую минуту.

После этих слов Колодников поднялся и быстро вышел, оставив хозяина кабинета в полной прострации.

В коридоре Андрея тормознул начальник милиции общественного порядка, майор Гомула.

– Андрей, Мамонов требует, чтобы ты брал подозреваемых по делу этой утопленницы из колодца.

– Знаю. Что так срочно-то?

– А ты будто не понимаешь? Месяц идет к концу, а у нас показатели ни к черту. К тому же побег этот. Троих ведь до сих пор не поймали.

– Ладно, сейчас займусь, только, Николай Ильич, - Колодников открыл свою папку.
– Пробейте там, что мы имеем по Боре.

– По какому именно?

– Ну не по Ельцину же. Шалимов сказал, что, когда его били, один из парней сказал: "Атас, Боря, уходим". Я думаю, что надо искать среди наших старых знакомых - антоновской братвы.

– Хорошо, Андрей, сделаем. Результаты будут у дежурного.

После разговора с Гомулой Колодников заглянул в кабинет экспертов.

– Николай, ты видел акт экспертизы?
– спросил он Сычева.

– Я так и предполагал. Но...
– Эксперт оглянулся, сделал приглашающий жест рукой. Андрей вошел в кабинет и, повинуясь многозначительным жестам криминалиста, плотно прикрыл дверь.

– Смотри, - тихо шепнул Николай, доставая из кармана кассету с фотопленкой.

– Что это?

– Эта пленка стояла в "Зените", когда я начал щелкать ковер. Но там оставалось несколько кадров, и я поставил новую, которую и украли, а эту положил в карман. Я и забыл про нее бы, если б не эта кража. Здесь делать снимки я не хочу, боюсь, уйдут вслед за теми. Отдай ее в фотоателье.

Колодников крепко пожал руку Сычеву.

– А ты молоток, Николай. Извини, как-то не ожидал от тебя...

Сычев с досадой поморщился:

– Вы с Мазуровым меня во врага народа записали. А я делаю все что могу.