— А не будет ли чего-нибудь страшного? Сжалься, не пугай меня, сейчас ведь самая полночь.

— Неужели ты думаешь, что я настолько жесток, что могу шутить над твоим испугом? Не будет никакого страха, ты лишь узришь чудеса, которые будут тебе непонятны.

Сказавши это, он взял агатовый кремень и огниво. Стоя рядом с нею, начал высекать огонь. Неслыханные чудеса видит Мальвина: искры, падающие на пол, превращаются в огоньки, а из этих огоньков появляются маленькие человечки; кудрявые волосы на их головках пламенеют, словно хлопок или лён, охваченные огнём; глазки, как искорки, мигают красным светом, а за плечами у них прозрачные крылышки, как у бабочек. Одни летали под потолком, выделывая разные фигуры, другие проказничали на столах, диванах, на полу, возле люстр и картин, изображая зверьков, птичек и насекомых.

— Ах! Довольно, довольно уже! — закричала Мальвина. — Не могу больше смотреть на эти ужасы. Мне становится тревожно.

— Пугливое создание! Неужели в их облике есть что-то страшное? Это ж купидоны, которых ты, наверное, не раз видела на изображениях прекрасной Венеры.

— Ах, Альберт! У них на головах пламя и смотрят они так ужасно!.. Кровь стынет в жилах.

Альберт махнул рукою и всё исчезло, будто это было во сне. Испуганная Мальвина долго ещё не могла успокоиться. Он же посмеивался над её боязливостью. Когда испуг прошёл, а шутки кончились, они стали беседовать, переходя в разговоре от одной темы к другой, покуда на небе не занялась заря.

Мальвина, вернувшись домой, не могла забыть о происшедшем. Рассказала она обо всём по секрету своей приятельнице и решили они, что в облике тех человечков являлись злые духи, а Альберт — чернокнижник, и богатство своё добыл чернокнижничеством.

Этот секрет, переходя из уст в уста, уже в скором времени стал известен в городах и весях, и всюду об этом говорили со страхом.

Старики наказывали молодым да неопытным, чтоб избегали знакомства и дружбы с Альбертом. Непристойные забавы и разговоры, избыток вина в его доме всё больше подтачивали моральные и телесные силы всех тех, кто собирался у него, чтобы вместе проводить время в постыдных утехах.

Прошёл год, минул второй. Альберт сорил деньгами, всё делалось по его воле; поток развлечений не ослабевал. Мальвина хоть и не сомневалась в его связях со злым духом, но покорялась его желаниям.

Однажды Альберт с компанией бездельников забавлялся до полуночи за картами и вином. Хозяин и гости были в весёлом настроении. В шутливом разговоре один из них спросил:

— А правда ли, Альберт, что ты чернокнижник, как утверждают некоторые? Вызови перед нами духа, мы его ещё никогда не видели.

— Я знаю, — ответил Альберт, — кто разнёс обо мне такие слухи. Но сегодня не хочу ничего скрывать от вас и сейчас всё вам покажу.

Глянул на огонёк свечи и позвал:

— Никитрон!

С тревогой собравшиеся смотрели на внезапное чудо: пламя свечи взметнулось под самый потолок и вдруг в воздухе появилось прозрачное колеблющееся существо; опустилось на пол и, приняв облик юноши, стало ожидать приказаний Альберта.

— Поспеши поскорее к Мальвине и проси её ко мне.

Дух вылетел в окно; прошло не более получаса, как в комнату вошла Мальвина, бледная от испуга, и произнесла дрожащим голосом:

— Зачем, Альберт, пригласил ты меня сюда? Хочешь меня одну выставить на посмешище перед компанией твоих собутыльников?

— Ты будешь не одна.

Он посмотрел на картины, на которых были изображены мифологические нимфы, и произнёс:

— Вот тебе подружки!

Едва он сказал это, как нагие нимфы, покинув полотна на стене, в облике живых женщин стали прогуливаться по комнате.

Все стояли в молчании, со страхом глядя на эти чудеса. Перепуганная Мальвина закричала истошным голосом и без чувств упала на пол.

— Никитрон! — позвал Альберт. Появился дух, и Альберт приказал ему отнести Мальвину к ней домой, где она через несколько минут очнулась от беспамятства, лёжа на своей постели в собственной комнате, с дрожью вспоминая жуткое видение.

Соседям, товарищам и всем знакомым уже давно было известно, что Альберт — страшный чернокнижник. Родители, старшие родственники и друзья всячески удерживали молодёжь от знакомства и общения с ним. Люди набожные старались разными способами спасти его от этого безумия и направить к добродетельной и благочестивой жизни.

Но все советы и наказы были напрасны. Роскошный дом Альберта прослыл местом сборищ безбожной и распутной молодёжи, а сам он всё больше и больше становился несдержан в недостойных желаниях и поступках; любовь к ближнему считал вздором, обманывал, совращал и бесчестил слабый пол из разных сословий. Золото у него не переводилось, а перед золотом всё — ничто, и это ему нравилось. Льстецы и греховодники-приятели рукоплескали ему, но со стороны родителей, мужей и добродетельных людей на него сыпались страшные проклятия.