Шрифт:
Не дремали русичи и на Севере. Через Западную Двину, Волхов, Неву они спускались к Варяжскому морю, как прозывали тогда Балтику…
Русских мореходов знавали еще в древние века в стране эллинов. Направляясь к Дарданеллам, по пути к Персии, великий Александр Македонский обращался к «храбосердному народу, славнейшему колену русскому», обитающему «от моря Варяжского до моря Хвал ынского »…
Нелишне вспомнить утверждение видного историка Британии, «владычицы морей», Фреда Джейна: «Существует распространенное мнение, что русский флот основан сравнительно недавно Петром Великим, однако в действительности он по праву может считаться более древним, чем британский флот. За сто лет до того, как Альфред построил первые английские военные корабли, русские участвовали в ожесточенных морских сражениях, и тысячу лет тому назад именно русские были наиболее передовыми моряками своего времени».
На парусниках русичи бороздили моря ближние и дальние, прокладывая торговые пути в неведомые страны. Как водится, торговля испокон веков идет бок о бок с соперничеством за рынки, выгоду, наживу. Конкуренты вступали в стычки, бились дружинами, начинались войны. Русичи не плошали, когда требовалось, показывали свою силу и непременно давали сдачу незваным пришельцам… «В год 6145 (907). Пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве; взял с собой множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян, и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцев… И с этими всеми пошел Олег на конях и в кораблях, и было кораблей числом 2000. И пришел к Царьграду, — повествовал летописец. — И вышел Олег на берег, и начал воевать… И повесил щит свой в знак победы на вратах и пошли от Царьграда. И подняла Русь паруса…»
Все бы ладно, но два столетия спустя накрыла Русь сатанинская туча татаро-монгольского ига, надолго отсекла русские земли от Южных морей. А тут, пользуясь, случаем, позарились на исконные русские земли северные соседи, шведы. Король этой «полуночной» страны, как поведала древняя летопись, задумал: «Пойду завоюю землю Александрову».
Князь же Александр, когда услышал слова эти, распалился сердцем, вошел в церковь Святой Софии, пал на колено перед алтарем и стал молиться со слезами Богу. И вспомнил песнь псаломскую и сказал: «Суди Господи и рассуди распрю мою с обидящими меня, побори борющихся со мною; возьми оружие и щит и восстань на помощь мне…» И начал он крепить дружину свою и сказал: «Не в силе Бог, но в правде…» И встретился он с врагами в воскресенье… И побил он бесчисленное множество врагов и самого короля ранил в лицо острым копьем своим…» Так, 15 июля 1240 года новгородский князь Александр Ярославич отстоял выход к морю от незваных пришельцев и получил прозвание Невского.
Шли годы, но борьба за обладание устьем Невы не стихала, попеременно успех и удача сопутствовали то русским, то шведам. В 1323 году новгородцы основали у истока Невы, на острове Ореховом, крепость Орешек, дабы оградить Ладожское озеро от набегов шведов. Имея превосходство на море, шведский флот спустя два десятилетия штурмовал Орешек и взял крепость. Но минул год, и новгородцы, собравшись с силами, приступом отбили Орешек. Еще не раз устраивали шведы набеги на владения новгородцев в устье Невы и на Ладожском озере, стремясь отсечь русских от моря.
На южном берегу Финского залива объявился новый грозный соперник у русских мореходов, Ливонский орден меченосцев. Последыши Тевтонского ордена, разгромленного на льду Чудского озера Александром Невским, немецкие рыцари не раз пытались оттеснить русичей от моря. И шведов, и немцев-рыцарей летописцы прозвали «римлянами», поскольку их действия благословлял и направлял папа римский. Издавна лелеял мечту верховод католиков подчинить себе иноверцев, православных славян, овладеть их душами. Обратив их в свою веру, черпать созданные их трудом богатства…
Но напрасны были его потуги. В 1492 году великий князь московский, Иван III Васильевич, основал на правом берегу реки Наровы, напротив крепости Ливонского ордена, Нарвы, русскую крепость-форпост Ивангород. Вскоре Иван III заключил союз с Данией о взаимной помощи в борьбе с Ливонским орденом и шведами…
Предприимчивые новгородцы еще в начале второго тысячелетия обратили свои взоры на Север, в землю Печорскую. В Поморье, в Двинский край пробирались люди именитые, народ купеческий. Беломорье привлекало и манило своей неизведанностью, лесным богатством, промыслом зверья пушного, рыбными морскими угодьями. Ватаги из Новгорода оседали в устье Двины Северной, привычно ладили суда, выходили на промысел к Мурману, далее к Гурманту, как тогда прозывался Шпицберген.
В Студеном море, океане Ледовитом, новгородцы не только промышляли рыбу и китов, но и торговали с норвегами, а потом и с датчанами. В Двинском устье мало-помалу из поселений образовался посад Новые Холмогоры. Посадские поморы устремились на промысел в Карское море, к берегам Новой Земли. Самые отчаянные мореходы добрались до устья Оби, на карте появилась фактория Мангазея. Прослышали о торговых путях на Севере в краях южных. Разведали и проторили купцы водные пути-дороги из Каспийского моря по Волге, Каме, через Вишеру, Колву, Вишерку, волоком до Вычегды в Северную Двину, на просторы Белого моря, в страны Скандинавии и другие европейские страны.
Так исподволь русские земли соединялись водными артериями между собой, устремлялись русичи к морским побережьям, налаживая торговые связи с ближними соседями, дальними державами. Тверской купец Афанасий Никитин отважился на «хождение за три моря». По Волге-матушке добрался до моря Хвалынского, так называлось Каспийское море, до океана Индийского.
Афанасий Никитин первым из русских людей проторил дорожку в неведомый дотоле Индостан. Благо он путешествовал один, под опекой мусульманского посла, который возвращался с грамотами от Ивана III домой по Волге. Русским купцам для торговли этот путь был заказан, а ведь по Каспию тянулись торговые связи на Кавказ, в Закавказье, в Бухарские и Хивинские ханства, в Персию, Индию…