О выступлении Н. С. Хрущева по телевидению мы расскажем позже. А сейчас поговорим о неутомимых и деятельных спутниках Н. С. Хрущева в поездке по США — журналистах и об американской печати.

В XVIII веке в Англии называли прессу «четвертым сословием» — три, привилегированных, заседали в парламентских креслах, а она, разночинная, толпилась на хорах.

В те времена газетчики носили меньше синяков, поскольку им еще не обивали бока своими камерами и объективами фотокинокорреспонденты и операторы телевидения, отвоевывающие выгодную «точку съемки» с энергией и бесстрашием золотоискателей Эльдорадо. В XIX веке, притом, как говорят, в России, вынырнуло название «шестая великая держава», в противовес пяти европейским, составлявшим тогда главную силу мира.

Не без основания можно утверждать, что в изобретении этих почтенных титулов заводной пружиной было журналистское самолюбие и даже честолюбие. Как бы там ни было, «шестая держава», не будучи признанной по дипломатическому протоколу и не претендуя на делегатские места в Организации Объединенных Наций, продолжает существовать и сейчас, наращивая силу и поднимая все новую бумажную целину.

Сила эта серьезная, реальная, способная служить и правому и неправому делу. Всякое бывает. Перья нередко покупаются так же, как винтовки и пушки, а пропагандистские базы выдвигаются в некоторые районы мира раньше, чем морские и авиационные.

На Западе с прессой считаются даже миллиардеры, которые не считаются ни с чем, в том числе с конгрессами и сенатами. В силу этого нередко случается, что миллиардеры предпочитают иметь собственную прессу, водя ее, как дама собачку, на золотой цепочке. А собака не дура, на хозяина не лает. Однако свет клином не сошелся. Бывают в прессе армии ландскнехтов. Но бывают и армии прессы, шагающие в громе революций, бывают рыцари прессы, которые, сражаясь за правое дело, гибнут в бою, как Юлиус Фучик и Ярослав Галан.

Словом, в «шестой великой державе» есть также свои лагери — капиталистический и социалистический. А так как поездка Н. С, Хрущева по США была мировым событием, проходила по переднему краю мировой политики, то на эту передовую и двинули свои ударные армии оба лагеря «шестой великой державы».

Вот как описывает подготовку к дислокации этих армий помощник государственного секретаря США Эндрю Бердинг: «Визит Хрущева поставил перед нами проблему, представляющую особый интерес… Я имею в виду приготовления печати к этому визиту. Это возложило на Белый дом и государственный департамент колоссальную задачу. О ее масштабах можно судить по двум группам цифр. Во-первых, государственный департамент в связи с этим визитом выдал удостоверения личности не менее чем 2500 журналистам и фотокорреспондентам американской и иностранной печати, представителям радио, кинохроники и журналов плюс 41 советскому журналисту. Из этого числа около 750 удостоверений пришлось на долю радиотелевизионной системы. Во-вторых, нам пришлось подготовить транспорт приблизительно для 300 журналистов и фотокорреспондентов (за их счет) плюс для должностных лиц отдела печати и работников радио и телевидения. Это потребовало трех, а затем четырех специальных самолетов и семи, а потом девяти специальных железнодорожных вагонов…»

Эпическое повествование помощника государственного секретаря не совсем точно отражает численность ударных армий «шестой великой державы». Э. Бердинг не учитывает сотен представителей местной и даже иностранной прессы, которые не смогли добиться каких-либо удостоверений при всем своем желании и действовали доморощенными методами на собственный страх и риск. Как мы уже сообщали, американский журнал «Лайф» считает, например, что поездку обслуживало в общей сложности пять тысяч корреспондентов. Следовательно, многие из них должны были с бою брать места в переполненных гостиницах, устраиваться «зайцами» на самолеты и в автобусы, просачиваться сквозь железные полицейские решетки с текучестью воды и пронзительностью ветра.

И вся эта армада денно и нощно, всеми правдами и неправдами вела сражение с полицией и между собой за наиболее близкую «точку» к Н. С. Хрущеву, ловила каждый его взгляд, каждое слово, каждое движение. Наиболее беззаветные дежурили у гостиниц, когда Н. С. Хрущев уже засыпал, и находились на своих постах, когда он просыпался, в надежде, что он откроет окно или выйдет на балкон и, таким образом, его можно будет еще раз сфотографировать или задать ему вопрос. Шелестели блокноты в рассветной чаще декоративных кустарников у резиденции и у отелей, из крон деревьев, словно клювы марсианских птиц, высовывались телеобъективы…

Тот, кто задумал бы сделать полный обзор только американской прессы, не говоря уж о мировой, за тринадцать дней визита, взял бы на себя задачу непосильную: это все равно, что пытаться тащить на спине Казбек. В этом убеждают даже самые отрывочные факты. Так, например, 1755 ежедневных американских газет посвящали Н. С. Хрущеву и его выступлениям в каждом номере по нескольку страниц. Если бы издать отдельными сборниками статьи американских газет и журналов, посвященные визиту Н. С. Хрущева, составилась бы библиотека примерно в тысячу увесистых томов. Чтобы их прочесть, человеку понадобилось бы около шести лет, а чтобы добраться до смысла доброй половины из них, не хватило бы и шестидесяти.

Американцы считают, что ни одна предвыборная кампания республиканцев или демократов в печати и по телевидению не освещалась с таким беспримерным размахом.

Телеграфные и радиотелеграфные линии связи работали так, что, метафорически выражаясь, у телетайпистов клавиши под руками нагревались до температуры белого каления. Служащие узлов связи от переутомления засыпали над аппаратами, а ночью, во время коротких передышек, им снилось, что они продолжают вести передачу. Только одна телеграфная компания «Уэстерн юнион» — а их в стране несколько — передавала в день до 400 тысяч слов, что составило бы семь толстых книг. В телеграфном пункте городка Кун-Рапидс (штат