Уже держась за ручку двери, он замялся. И выглядел не слишком весело.

— Присмотритесь к нашей престарелой красотке. Она того стоит. Один чулок сполз до половины, в буфете пусто — за исключением бутылки из-под шерри. Ее сестру прикончили, и большинство гостей пришли затем, чтобы узнать об этом побольше. Она их потчует черствыми бисквитами, а они рвутся поговорить про отравления. Но если бы вместо меня появились Их Королевское Высочество и леди Годива, она не повела бы бровью. Вот это самообладание! Она мне импонирует. О вас доложить, или войдете сами?

Кэмпион поблагодарил, заверив, что как-нибудь сам справится.

Прием мисс Ивэн был в разгаре. Хотя публика собралась весьма пестрая, а угощение оказалось весьма необычным, какая-то тень элегантной изысканности, отличавшей приемы в Портминстер Лодж в девяностые годы прошедшего века, все еще витала над этим случайным сборищем.

Гости столпились впритык друг к другу среди массивной мебели и разговаривали на пониженных тонах. Собралось куда больше народу, чем обычно, и люди театра преобладали лишь незначительно.

К примеру, первым знакомым, которого заметил Кэмпион, оказался Гарольд Лайнс, главный репортер уголовной хроники «Воскресного слова», понуро поглядывавший поверх полного — чего с ним никогда не случалось — стакана.

Хозяйка стояла на коврике у камина, недалеко от кресла. На ней было все то же красное цветастое платье, так ей не шедшее, но, к счастью, шаль и брильянты скрашивали общее впечатление. Не отличаясь красотой, она брала властным характером и повелевала как мистером Генри Джеймсом, директором банка, так и невысоким смуглым, латинского типа молодым человеком, явно из труппы «Тесписа».

Прежде чем Кэмпион успел до нее добраться, ему пришлось протиснуться через изрядную толпу, встретив немало откровенно любопытных взглядов. И вдруг он оказался лицом к лицу с владельцем усов, которые надолго врезались ему в память.

Мистер Оливер Дродж многословно его приветствовал.

— Привет! Как вам все это нравится? — Сразу было видно, что он чувствует себя не в своей тарелке. — Не слишком подходящее время, а? — риторически вопрошая, он махнул бы рукой в сторону хозяйки, окажись для этого достаточно места. — Просто хочется покраснеть от стыда. И хуже всего, что все так невинно. — Говорил он весьма выразительно. Его дед не мог бы выразиться точнее. — Яблоки, — добавил он.

Последний намек был неясен, но со своей новой позиции Кэмпион мог заметить, что на правом плече у мисс Ивэн была небольшая сетка для покупок, сплетенная из провода и зеленого шнура. Она была до половины заполнена зелеными, похоже недозрелыми яблоками, хотя многие гости уже держали их в затянутых в перчатки руках. На него снизошло вдохновение.

— Это сетка мисс Рут?

— Старая чудачка таскала ее повсюду.

Дродж казался удивленным, что Кэмпион ничего об этом не знает. Стараясь говорить негромко, он наконец перешел почти на шепот.

— Без нее она никогда не выходила. И всем, кого ни встретит, имела привычку совать яблоки, приговаривая при этом: «Скушай яблочко скорей, держись подальше от врачей!» Ивэн знает, что все это помнят, отсюда и дурацкая идея устроить прием в стиле мышеловки из «Гамлета». Балаган, да и только!

Кэмпион не ответил, неожиданно осознав, что до сих пор не принимал во внимание детективных позывов мисс Ивэн. Безусловно, та хотела спровоцировать преступника. А театр, видимо, у нее в крови.

Следующая фраза Дроджа, тоже произнесенная шепотом, его поразила:

— Верно, что весь этот спектакль плохо кончится? Что полиция уже все знает и так далее?

— Официально мне ничего не известно.

Багровая волна затопила лицо адвоката.

— Прошу прощения, я не должен был спрашивать, — виновато покаялся он. — Еще раз приношу извинения за бестактность. Но по-дружески вам советую, остерегайтесь пить ту желтую гадость!

Кэмпион искренне его поблагодарил и начал пробивать себе дорогу среди гостей.

Следующей серьезной преградой на его пути стала мисс Джессика в картонной шляпке — наверное, не успела переодеться после прогулки. Она беседовала с доктором. В высоком голосе звучали нотки энтузиазма.

— Вы говорите, ему это пошло на пользу? Как интересно, ведь Герберт Бун утверждает, что это старинное средство от водянки, известное еще со времен саксонского знахарства. Собрать листья тысячелистника, когда восходит Венера — боюсь, что я этого не соблюдала, — растереть с маслом, — я использую маргарин — и делать компрессы. Вы попробуете? Ах, как я буду рада, если вы попробуете!

— Ну, не знаю… — слабая усмешка скользнула по узким губам доктора. — Прежде я хотел бы выяснить, какова причина водянки.