– Ну, в принципе это возможно, – сказала Люси, борясь с желанием закатить глаза.

Принесли заказ, и Люси поняла, что очень голодна. Вспомнив о том, что заставило ее так проголодаться, она покраснела.

– О, Люси, ты вся горишь. Ты в порядке? Здесь слишком жарко. Думаю, мы могли бы поговорить о дне рождения Джорджа, когда я вернусь в Лондон. В конце концов, это будет только в следующем году, а из-за этих противных рабочих я не могу думать ни о чем другом, кроме ремонта.

Они закончили есть, и Маркус, повернувшись к Люси, спокойно спросил:

– Как насчет пудинга?

– Я не буду. А вот от эспрессо не отказалась бы.

– Эспрессо? Люси, ты уверена, что поступаешь правильно? После него ты же весь день будешь болтать, не переставая.

Люси прикусила губу, чтобы не расхохотаться. Она сделала большую ошибку, посмотрев на Маркуса. Казалось, ему было так же весело, как и ей, а когда он незаметно улыбнулся ей, Люси почудилось, будто она попала на небеса. Они с Маркусом понимали друг друга без слов, так, словно действительно были парой.

– Не могу дождаться того момента, когда позвоню маме и скажу, что видела вас обоих, – заявила Беатрис, когда они через двадцать минут шли к ее машине. Затем она обняла Люси и поцеловала ее, многозначительно добавив: – Мама будет так рада… Ты всегда ей очень нравилась, Люси.

– Маркус, думаю, Беатрис догадалась о том, что мы… – сказала Люси, когда они помахали его сестре на прощание.

– Конечно. Особенно после того, как я столько раз намекал ей об этом, – холодно согласился Маркус.

– Но ведь ты говорил, что мы не станем пока никому ничего рассказывать.

– Я ей ничего и не рассказывал – просто пару раз намекнул. Я очень хорошо знаю Беатрис, сейчас она убедит себя в том, что догадалась о нас уже давным-давно, а это поможет нам избежать вопросов по поводу того, почему все произошло так быстро.

«И заодно это помешает Люси передумать», – цинично подумал Маркус.

– У нас еще целый час до того, как шофер заберет нас. Не хочешь прогуляться? – предложил он.

– С удовольствием, – ответила Люси.

Он отправился в сторону очень дорогого ювелирного магазина, у витрины остановился и спросил:

– Тебе здесь что-нибудь нравится?

– Ты же говорил, что мы купим кольцо, только когда вернемся домой.

– Мы пришли сюда не за этим. Обручальное кольцо – это всего лишь официальный символ нашей помолвки. Я решил, что, раз уж ты согласилась стать моей женой, я должен подарить тебе что-то более личное. Пару сережек, например.

– Маркус, ты не обязан мне ничего покупать, – запротестовала она.

– Совершенно верно, – мягко ответил он, входя в магазин. – Но я хочу.

Магазин был завешан коврами и заставлен стеклянными витринами. От всех предметов в нем словно исходила атмосфера богатства. За прилавком стояли аккуратно одетые молодой человек и девушка.

Как только Маркус объяснил им, зачем пришел, их отвели в маленькую комнатку и усадили в кресла.

– Можем ли мы предложить вам что-нибудь выпить? Воды, кофе? – спросил продавец.

– Кофе, пожалуйста, – ответила Люси, не обратив внимания на то, что Маркус предостерегающе поднял бровь. – Ты можешь обойтись без кофеина, а я – нет, – прошипела она, как только они остались наедине.

– Без кофеина и шампанского, – сухо заметил Маркус.

Продавец вернулся. Он нес чашку с кофе, а за ним следовал мужчина постарше, занимавший, видимо, более высокую должность. Люси поняла, что уже не сможет ответить на выпад Маркуса.

– Должен признаться, у вас прекрасный вкус, сеньора, – сказал продавец, снимая с абсолютно чистого стекла, которое принес с собой, ткань и кладя на него сережки. – Камни превосходного качества, без единого дефекта. Вы можете удостовериться в их исключительной прозрачности и чистоте. Каждый из них по полтора карата. Оправа сделана из платины.

«И стоят они целое состояние», – подумала Люси, мысленно прощаясь с ними.

– Они очень милые, – начала она. – Но…

– Почему бы тебе не примерить их? – прервал ее Маркус.

Она неохотно повиновалась, а затем посмотрела на себя в зеркало, которое принес продавец. Камни светились голубовато-белыми огоньками и были, как сказал продавец, исключительно чистыми.

– Извините, пожалуйста, я выйду на минутку, – ретируясь, пробормотал продавец.