– Алекс, ты совершенно прав! Действительно, проблема в том, что именно этого мы сейчас сделать не можем. Наша непосредственная задача – совсем другая. Сейчас нам надо предотвратить немедленную гибель цивилизации. Последние сообщения с Корнезо говорят о том, что количество ахи в океане стремительно уменьшается. Уже зафиксированы случаи, когда за одним косяком ахи гонялись рыбацкие артели двух-трех островов. До прямых столкновений дело пока не доходило, но недалеко то время, когда появятся первые жертвы… И люди исчезают все чаще. И не важно, что принесет больше жертв – резня, устроенная маньяками, или «рыбные войны»,- конец будет один.

Наша первая и главная задача – обеспечить источник вещества, предотвращающего неупорядоченный рост сети нейронов в мозгу аборигенов. Это лекарство, как ты знаешь, синтезируется в желудках корнезианцев из компонентов, содержащихся в ахе и в соце. Мы не станем заменять аху чем-то иным и не будем восстанавливать ее исходные свойства. Мы сумели получить штамм бактерий с «правой» ДНК, которые вырабатывают не один из компонентов нужного лекарства, а непосредственно то самое необходимое активное вещество. Его состав и структура довольно сложны, мы его сокращенно называем ОРС, ограничитель роста сети.

Более того, для нашего штамма концентрация ОРС в крови корнезианцев является регулятором численности вырабатывающих его бактерий. Созданный нами штамм поддерживает свою стабильную численность в организме корнезианца как раз при концентрации ОРС, оптимальной для обеспечения развития нейронной сети в рамках нормы. И при этом не страшно, если абориген продолжает потреблять аху с соце и они добавляют в его организм такое же точно вещество, тот же ОРС. Просто пока концентрация ОРС ниже нормы, бактерии активно размножаются, и концентрация ОРС повышается. Как только концентрация становится выше нормы, бактерии начинают гибнуть, и уровень концентрации снижается. Такая вот очень простая система с авторегулировкой. И нет проблем с оптимизацией количества потребляемой ахи, много ли ее ест человек, мало ли… Может совсем не есть, наши бактерии обеспечат ему абсолютно нормальное развитие мозга.

– Мелисса, но ведь это решение гораздо лучше того, что придумали сами корнезианцы!

– Не скажи. Конечно, наш вариант снимает проблему зависимости от качества ахи, а также необходимость индивидуального подбора дозировки ее потребления при различиях в массе, в особенностях обмена веществ, в процессе возрастных изменений организма и так далее. Но любой штамм бактерий гораздо менее стабилен во времени, чем любой вид крупных многоклеточных организмов. Стремительная смена поколений бактерий даже при очень низком уровне мутаций не позволит штамму сохранить свои свойства не то что 60 тысяч лет, но даже несколько десятилетий. Мы придумали очень хорошее решение, но оно дает лишь некоторое время для подготовки к проведению генетических изменений в организмах корнезианцев, дает нам время достучаться до их сознания, пусть не в этом, так в следующем поколении. И конечно, необходим постоянный контроль и, при необходимости, корректировка генома внедренного штамма.

Должна тебе сказать, что задача создания нужного штамма была очень не простой.

В принципе мы использовали давно известное явление «феноптоз», которое в природе выполняет функцию регулировки численности вида при ограниченных ресурсах жизнеобеспечения в среде его обитания. Механизмы феноптоза приводят к гибели отдельных представителей вида для обеспечения выживания вида в целом.

У бактерий регулирующим фактором феноптоза является уровень концентрации выделяемого самими бактериями некоего вещества, различного для разных видов бактерий. Бактерии гибнут при достижении определенного уровня концентрации этого вещества. Но обычно гибнет только часть бактерий, а вид в целом выживает, потому что в любой макроереде имеют место флуктуации, и смертельный уровень концентрации достигается не сразу во всем объеме жизненного пространства бактерий, а в отдельных локальных зонах, где и гибнет часть бактерий, что, естественно, приводит к снижению уровня концентрации.

Механизм феноптоза бактерий используется нами, например, в биокомпьютерах, где важно поддерживать определенную численность бактерий в каждой рабочей ячейке. Но часто наши биотехнологи используют этот механизм именно для поддержания уровня концентрации определенного вещества в среде, например, лекарства в человеческом организме. Так что в идейном плане, мы ничего оригинального для Корнезо не придумали.

Но очень сложно было создать нейтральный для биосферы Корнезо штамм «правых» бактерий, живущих в симбиозе с организмом корнезианца и вырабатывающих ОРС… Мы вряд ли смогли бы решить эту задачу, если бы не работы наших биологов на Альбине. Видишь, мы потеряли там тысячи жизней, но эти жертвы помогут спасти больше ста миллионов разумных существ…

– Мелисса, а как же мы введем в кровь каждому аборигену эти бактерии? Мы что, будем делать им прививки?

Мелисса засмеялась:

– Нет, все гораздо проще! Мы просто их заразим! Созданный нами штамм, мы назвали его «Надежда», прекрасно чувствует себя не только в крови корнезианцев, но и во многих других жидких средах, в том числе в соце. Бактерии, попав в пищеварительный тракт аборигенов, «ввинчиваются» в стенки желудка и кишечника и проникают в кровь. Микроскопические язвочки в стенках тракта быстро затягиваются без всяких неприятных последствий. Вот и все!

– Да, это выглядит все очень просто. Но…

– Вот именно, «но»! Я еще раньше, на острове, говорила тебе, что мы вынуждены очень спешить. Нам не хватает нескольких месяцев, а то и нескольких лет, чтобы убедиться, «и» «Надежда» будет вести себя именно так, как рассчитано, что не возникнет нежелательных побочных эффектов. Нужны, как у медиков это называется, полномасштабные клинические испытания. Но как ты представляешь себе эти самые «полномасштабные клинические испытания» с учетом менталитета корнезианцев, даже если бы у нас было достаточно времени? Увы!