Бьёрн кивнул, Любава, улыбнувшись ему рассеянно-сонной улыбкой, повернулась и на цыпочках пошла в сторону кухни: пол был каменный, холодный, а на ногах у нее были лишь тоненькие тапочки без подошв. Через несколько минут она вернулась в гостиную и застала Бьёрна все в той же позе. От прогулки и холодной воды девушка несколько проснулась и сообразила, что что-то тут неладно.

— Бьёрн, — осторожно позвала она. — Бьёрн, все в порядке? Может, случилось что-то?

— А что могло случиться? — пожал плечами он. — Все нормально. С чего ты взяла, что что-то не так?

— Да… просто… — девушка неуверенно пожала плечами. — У тебя вид странный какой-то…

Бьёрн зябко передернул плечами и ничего не ответил. У него почему-то было какое-то глупое ощущение, что девушка слышала весь его разговор с матерью…

Любава тихонько подошла к нему, заглянула в глаза. Из-под белого плаща появилась белая в лунном свете рука, осторожно погладила его по волосам.

— Пойдем спать, — предложила девушка, чуть улыбнувшись. — Утро вечера мудренее.

Бьёрн неопределенно хмыкнул, но все же поднялся и потянулся: тело затекло за несколько часов сидения на одном месте.

— Вот, завелась тут хозяюшка! — в шутку пробурчал он. — Даже меня, как дите малое, гонять начала!

— А ты и есть дите временами, — улыбнулась Любава и взяла его за руку. — Пойдем. Тебе делами нужно заниматься, а такое только на свежую голову делать надо.

Бьёрн ничего не сказал, и Любава, сама зевая на ходу, потянула его за руку к лестнице. И вдруг… То ли луна злую шутку сыграла, то ли воображение девушки, только она на миг совершенно ясно перед собой увидела лицо красивой молодой женщины, которая как будто с интересом заглядывала ей в глаза… Любава вскрикнула, в ужасе отшатнулась и прижалась к Бьёрну.

— Боги, что такое?! — опешил он. — Ты чего орешь-то?.. Весь замок перебудишь!!..

— Там… там… — Любава осторожно оглянулась. Перед ней была только лестница. Девушка прерывисто выдохнула. — Показалось, наверное… Призрак как будто… Женщины…

Бьёрн вздрогнул и посмотрел девушке в глаза.

— Как… Как она выглядела? — с трудом выдавил он.

— Я не… не рассмотрела… Красивая очень, глаза большие, ресницы длинные… Волосы волнистые, ниже плеч… Венец с… — Любава вздрогнула и, отодвинувшись, посмотрела Бьёрну на грудь. Глаза её округлились. — С руной…

Он отшатнулся от девушки и зажал руну в кулак.

— Мама?.. Ты… Ты её видела?..

— Да… Наверное… Да… — глаза у Любава были такими огромными, что казалось, будто на её лице не осталось ничего, кроме глаз. Она сглотнула, судорожно, словно проталкивая сквозь горло, и прошептала: — Бьёрн… Это была… твоя мать? Но как же… Зачем?

— Не знаю… — сказал он. — Я иногда прихожу сюда, разговариваю с ней…

Он опустил голову и немного помолчал.

— На самом деле легче становится, будто с живым человеком поговорил…

— И сегодня… говорил? — Любава медленно подошла к нему, заглянула в глаза сквозь свесившиеся волосы.

Он вскинул голову и посмотрел ей в глаза.

— Да.

— Поэтому она и здесь… — произнесла Любава, говоря скорее не Бьёрну, а самой себе. Её передернуло: холодом прошлось по спине ясное ощущение чьего-то пристального взгляда, так что Любава даже невольно оглянулась. Но позади нее не было никого… — Зачем же она на меня смотрела… Знаешь, так, как будто высматривала, искала что-то во мне… Наверное, потому что чужая я здесь, да?

— Если помнишь, ты моя жена, Любава, — хмыкнул Бьёрн. В последний раз оглянулся на кресло и пошел к лестнице. — Вот и смотрит, какова ты на самом деле…

Любава пошла вслед за ним. Оправившись от страха, она даже смогла улыбнуться.

— Смотрины вторые, — тихо сказала она. — Да не страшны они мне, не со злом я здесь, сердце чисто у меня… А ты спать?

— Ну ты же меня вроде именно туда гнала, — хмыкнул Бьёрн. — Что мне остается делать?

— Ну я же тебе не указ, — улыбнулась девушка, запахнув плащ поплотнее, и пошла вслед за ним. Обогнала, поднялась на несколько ступеней вверх. — Спокойной ночи тогда.

— Спокойной, — эхом отозвался Бьёрн.

И только когда Любава скрылась из глаз, он разжал руку, выпуская руну, и поднял ее на ладони к лицу. Руна… Амулет, сберегающий его род много веков… Почему же не сберег этот амулет его мать?.. Бьерн зажмурился, давя душевную боль, тряхнул головой и быстро поднялся наверх.

…Девушке снился сон… Она стояла в гостиной, на том самом месте, где сидел недавно Бьёрн, а перед ней… Кресло в этот раз не пустовало. В нем сидела та самая женщина, лицо которой она видела. Её волнистые, цвета воронова крыла волосы едва не доставали пола, внимательные голубые глаза испытывающее смотрели на Любаву. Рядом с женщиной стоял мужчина, облокотившись рукой о спинку кресла. Он был очень похож на Бьёрна лицом, с точно такими же чёрными глазами, только вот его волосы были каштановыми и коротко постриженными.