Я взглянул на животное Диор, поджав губы.

– Может, Попонка?

– О, Боже, ПРЕКРАТИ! – завопила она, закрыв лицо и застучав ногами по снегу.

Я усмехнулся и налил нам полные миски супа из крольчатины и грибов. Поваром я, конечно, был никаким, но такая горячая и сытная еда уж точно лучше всего, что мы испробовали на этой дороге. Устроившись под замерзшим вязом с дымящейся миской на коленях, я ел и листал один из томов, которые «одолжил» в библиотеке Сан-Мишона.

– А зачем ты читаешь?

Я моргнул, отрывая взгляд от освещенных страниц. Диор сидела, скрестив ноги, прихлебывая суп и наблюдая за мной сквозь пламя костра.

– Кажется, мне никогда не задавали такой вопрос, – вдруг осознал я. – Спрашивали, конечно, что я читаю. Но никогда – зачем я читаю. Ты не любишь книги?

Она пожала плечами, сделав еще один глоток.

– Никогда не видела в них особой пользы.

– Особой… – пробормотал я, возмутившись от имени каждого писца, библиотекаря и владельца книжного магазина в империи. – Да в них целая кладезь чертовой пользы, деточка!

– Назови хотя бы один пример. Помимо чтения, – добавила она, когда я открыл рот, чтобы пошутить.

– Хорошо, – ответил я и начал считать на пальцах. – Их можно… жечь. Кидать в людей. Например, можно сначала поджечь их, а затем швырнуть в людей, особенно если эти люди – те самые тупые идиоты, которые не любят книги.

Диор закатила глаза.

– Они могут служить блестящей маскировкой, – продолжил я и поднес том к своему лицу. – Модным головным убором. – Я положил книгу на голову. – Портативной мебелью. – И я сунул том себе под зад. – А еще неплохим источником грубого корма. – И оторвав угол страницы, я сунул ее в рот и начал громко чавкать.

– Ладно, ладно, – вздохнула она. – Им можно найти применение.

– Чертовски верно. Правильная книга стоит сотни клинков.

– Все, что я хотела сказать, что книга не срежет для тебя еще один кошелек и не принесет ужин, который она у кого-то стянула.

– Но она может научить тебя, как сделать и то, и другое лучше, – произнес я серьезным тоном, да и шутить мне уже расхотелось. – Жизнь без книг – это непрожитая жизнь, Диор. В них можно найти магию, уникальную в своем роде. Открыть книгу – значит открыть дверь. В другое место, в другое время, в другой разум. И обычно, мадемуазель, этот разум гораздо острее твоего.

Диор сделала еще один впечатляющий глоток, постукивая ложкой по виску.

– Я остра, как три меча.

– Возможно, деревянных.

Она усмехнулась и пнула кусок снега в мою сторону, когда я вернулся к чтению. Все еще улыбаясь, мы закончили завтрак в дружеской тишине. Диор чистила снаряжение и упаковывала его в седельные сумки, пока я готовил лошадей.

– Намажься мертводухом, – напомнил я ей. – А то с тебя весь запах потом смыло после занятий.

– А надо? Он отвратительно воняет.

– Как и трупы. Именно им ты и станешь, если не намажешься.

Диор застонала, но потянулась за небольшим пузырьком с приготовленной мной химической смесью. Снаружи был нарисован воющий дух, а внутри плескалась бледная жидкость. Жидкость и правда не благоухала цветами, но охотники Сан-Мишона использовали ее, чтобы скрыть свой запах от нежити. А пока я путешествовал с Диор, нежить, казалось, тянулась к ней, как мухи к меду.

– Это не с-с-сработает, – раздался шепот.

Диор вздрогнула, но я удержался, приподняв бровь и оглянувшись. Моя сестра, похоже, вернулась с разведки и теперь наблюдала за нами из рощи мертвых деревьев. Длинные темные волосы обрамляли фарфоровую маску и кровавый отпечаток руки на губах.

– Мы можем учуять ее запах за многие мили, если ветер попутный, – сказала Селин.

– Ты – высококровка, – ответил я. – И сангвимантер. Кто знает, смогут ли простые порченые учуять ее так же хорошо, как и ты.

– Смогут. Уже чуят.

– Посмотрим.

Селин покачала головой, Диор молча наблюдала за ней сквозь падающий снег.

– И чем я пахну? – наконец спросила девушка.

Моя сестра пристально уставилась на Диор, пока холодный ветер что-то шептал между ними.

– Небесами, – ответила она.

Диор опустила глаза, бросив на меня нервный взгляд. Это же была ее идея пройти вместе этот путь, и она сказала правду. У нас действительно не было других вариантов, кроме как найти таинственного мастера Дженоа. Но, похоже, никого такая договоренность не устраивала.

Моя сестра шла с нами девять дней, хотя на самом деле она составляла нам компанию только половину этого времени. В остальные моменты она выискивала безымянную опасность, которая неотвратимо приближалась, – так она нас уверяла. Селин двигалась как нож, быстрая, холодная, но сохраняла дистанцию, даже когда держалась рядом. Нам она сказала, что не хочет пугать лошадей, но, честно говоря, я думаю, ей было так же неуютно в моей компании, как и мне в ее. Моя сестра была вампиром. А я был человеком, который всю свою жизнь убивал вампиров. И мы по-прежнему пытались осознать эти истины.