Даже на таком расстоянии она видела, что он двигается слишком медленно. За ним струились тончайшие черные дорожки, как шелковые ленты на ветру. Но он был жив, и это было главным.

Он был жив, и он вернулся к ней.

Аня боялась вздохнуть, пока не разглядела его лицо и обрубок руки, по которому всегда узнавала своего красного ундину. Благодаря этому ей не приходилось вглядываться в черты его лица или притворяться, что она всегда узнает его голос.

Он поднял глаза, и их взгляды встретились. Она ощутила его усталость, ноющую боль в его теле, но главное — вспыхнувшее при виде ее облегчение. Потому что она испытывала то же самое.

Резко хлестнув хвостом и сверкнув плавниками, он рванулся к ней в два раза быстрее. Аня едва успела раскинуть руки, как он врезался в нее с такой силой, что облако пузырьков вырвалось по краям ее маски, а грудь заныла от удара. Обхватив его руками и ногами, Аня вцепилась в него, потому что он и не думал останавливаться.

— Дайос! — крикнул Арджес.

Макетес бросился за ними следом. Но никто из них не мог тягаться с ее ундиной. Всплеск энергии прибавил ему скорости, и очень скоро остальные превратились в песчинки вдали.

Аня вдруг поняла, что его трясет. Она всем телом ощущала его дрожь, и вскоре почувствовала себя такой же измученной, как он. Глаза щипало от слез, и, крепко прижавшись к Дайосу, Аня гладила его по спине, потому что не знала, что еще можно делать. Что сказать.

Она могла лишь прижать его к своему сердцу и дать ему прижать ее к своим.

В какой-то момент этой безумной гонки Дайос поднял руку и сорвал с нее маску. Аня не успела возразить, как он подсоединил щупальце к ее горлу, и она почувствовала, что он дышит за нее. Пожалуй, слишком быстро и неровно, но дышит.

— Мне нужно чувствовать тебя, — прорычал Дайос ей на ухо так низко, что она всем телом ощутила вибрацию.

Аня обмякла в его объятиях. Что еще могла она сделать? Она так волновалась, так нервничала, так боялась, что его ранили. А его и правда ранили. Он приплыл, оставляя за собой кровавый след, и все равно унес ее в море. Наверное, в какое-то безопасное место.

Аня ни на секунду не переставала гладить его по спине, даже когда они нырнули в лес высоких водорослей. Даже когда липкие лианы касались ее лица и обвивались вокруг их рук. Даже когда она почувствовала себя в ловушке.

Потому что с ним она в любой ловушке чувствовала себя в безопасности.

Его могучий вздох сотряс их обоих. Дайос обмотался водорослями до такой степени, что можно было просто висеть в них, и ему не нужно было держаться на плаву. Он сплел из стеблей водорослей что-то вроде изящного гамака, и уложил Аню себе на грудь.

И тогда она взяла его лицо в руки и заставила его посмотреть на себя. Медленно, повторяя слова жестами, чтобы он точно понимал, что она говорит, Аня спросила:

— Что случилось?

Дайос снова вздохнул и, опустив теплую ладонь ей на бедро, подтянул ее повыше. Затем его рука скользнула по Аниной спине, медленно, почти благоговейно, обхватила затылок девушки и притянула к себе, чтобы Аня положила голову ему на плечо.

— Я ранен и измотан. Моя калон, позволь мне отдохнуть с тобой, прежде чем шагнуть навстречу тому, что я видел.

ГЛАВА 29

ДАЙОС

Удивительно, как тихо становилось у него в голове, когда он держал ее в руках. Безумие.

Он похитил ее, утащил в океан, где ей вечно угрожала опасность. От него зависело все — тепло, дыхание, еда. Аня должна была его ненавидеть, мечтать увидеть его гниющее тело на дне океана и насладиться его последними судорогами.

Но нет. Она обхватила его обеими руками так крепко, словно скучала по нему не меньше, чем он по ней.

Может, они оба обезумели? Потерялись в мечтах о будущем, которое сулил им океан, хотя знали, что это будущее будет не так-то просто поймать за хвост. Что бы они ни делали, впереди им предстоял путь, с которого уже никак не свернуть.

Он был из Народа Воды. Ему предназначалось вечно сражаться с ее видом, так же как и Арджесу. Но Мира была мало привязана к своему народу, в отличие от Ани, которая любила свой город и его жителей.

Иначе она не боролась бы так за их жизни. Не поднималась бы снова на борьбу после того, как что-то пошло не так, как бы ей ни было трудно. Не сражалась бы за возможность свергнуть своего отца и освободить их от лидера, разрушающего их жизни.

Не сбежала бы из города с монстром.

Прижав ее к себе сильнее, Дайос расслабился, повиснув в гамаке из водорослей. Тут не существует времени, сказал он себе. Можно просто лежать и держать ее в объятиях. И притворяться, что им никуда не надо. Просто лежать и чувствовать ее.