Поблагодарив Фреда, Джейн вышла из вагончика. Уже на обратном пути к своей машине она бросила еще один взгляд на установленный на склоне шатер, светившийся в тумане, словно диковинный воздушный шар. Скорее всего, университетская команда проработает там допоздна, подумала она, садясь в салон. Устроившись на водительском кресле, Джейн снова опустила противосолнечный козырек. В очередной раз коснувшись кончиками пальцев фотографии Мэтта, она мысленно поблагодарила того, кто закопал неизвестные кости в земле под часовней. Если ей не удастся добиться завершения для себя, она приложит все силы, чтобы узнать, чьи это останки, и постарается вернуть погибшую молодую женщину ее семье.

Мэри Меткалф сидела в офисе своего ландшафтно-садового центра на Марин-драйв в Северном Ванкувере и проверяла бланки текущих заказов на кашпо и горшки с рассадой весенних цветов. Заказов было много: услугами ее центра охотно пользовались отели и рестораны, а также некоторые муниципальные учреждения. Все они хотели пышные, яркие растения, которые можно выставить на верандах, в патио и вдоль дорожек, как только наступит теплая погода. Мэри всегда радовалась, когда приходило время отправлять клиентам подобные заказы: для нее не было ничего приятнее весны. В это время года на душе у Мэри становилось легко и радостно, и она с удовольствием встречалась с покупателями и даже помогала рабочим грузить готовую рассаду в доставочные грузовики. Самый вес корзин и горшков, их фактура, запах земли, аромат молодой зелени и готовых раскрыться бутонов, улыбки, появлявшиеся на лицах клиентов при виде готовых к отправке поддонов, – все это наполняло ее жизнь смыслом и содержанием.

У ног Мэри дремали две ее собаки – Бо и Джефферсон. На стенах офиса висели фотографии образцов ландшафтного дизайна, выполненного садовым центром как для частных лиц, так и для корпоративных клиентов – включая живописный сад, который был подвергнут умелому ревайлдингу [5] , и оформленную в баварском стиле территорию горнолыжной базы в горах. Ландшафтным дизайном Мэри тоже занималась увлеченно и с удовольствием и не возражала, когда во время работы над каким-нибудь интересным проектом приходилось задерживаться в офисе допоздна, пусть даже просто для того, чтобы разобрать документацию или закончить какие-то административные дела. Она любила свою работу и не представляла себя без нее – особенно теперь, после того как четыре года назад ее ближайшая подруга умерла от рака груди. Единственная дочь Мэри, Хедер, уже давно жила отдельно, поэтому в последнее время компанию ей составляли только собаки и цветы.

Подумав о дочери, женщина оторвалась от бумаг и улыбнулась.

– Скоро, – негромко сказала она Бо и Джефферсону.

При звуке ее голоса оба пса синхронно подняли головы и выжидательно уставились на хозяйку.

– Скоро в нашей жизни появится новый маленький человечек, – пояснила Мэри.

Бо в ответ застучал хвостом по полу, Джефферсон зевнул и снова уронил морду на лапы.

Два года назад Хедер подала документы на усыновление. Это был длительный и сложный процесс, требующий немалого терпения, и только недавно стало известно, что вопрос решился положительно. Одно время дочь Мэри очень переживала, что ей могут отказать из-за того, что она – одинокая женщина, которая сама зарабатывает себе на жизнь, но заявление неожиданно одобрили по всем пунктам. По закону право на усыновление в Британской Колумбии имел каждый человек старше девятнадцати лет, отвечающий основным базовым требованиям, но Хедер, будучи крайне мнительной, все равно волновалась.

Но вот волнениям и ожиданию настал конец. Радостная весть пришла сразу после того, как Хедер узнала, что является главной претенденткой на пост директора элитарной частной школы для девочек «Броктон-хаус», готовившей своих студенток к поступлению в университет. В глубине души Мэри не одобряла раздельное обучение, но Хедер была просто в восторге. Если ее рекомендации понравятся нанимателям (а Мэри не сомневалась, что так и будет) и родительский совет одобрит ее кандидатуру, Хедер уже осенью выйдет на новую работу.

Пост директора частной школы означал хороший доход, бесплатное жилье, высокий общественный статус. В частности, Хедер сможет позволить себе няню с проживанием, так что с ребенком, когда он появится, никаких проблем не будет. Да и сама Мэри собиралась помогать дочери, и не время от времени, а регулярно. За последний год она подготовила и обучила двух отличных менеджеров, которые обожали садоводство и ландшафтный дизайн не меньше нее самой.

Да, чтобы достичь всего, что у нее было, Мэри потребовалась целая жизнь. Теперь она могла в полной мере насладиться состоянием мира и полного довольства, которое в значительной степени компенсировало ей и трудные подростковые годы, и катастрофу поспешного брака.

Продолжая перебирать квитанции, Мэри краешком уха прислушивалась к происходящему за окном, поскольку ждала приезда курьера с заказанной пиццей. Маленький телевизор в углу был настроен на местный новостной канал, но работал без звука – вместо него негромко играл джаз. В углу журчал декоративный фонтан, а в воздухе витал аромат жасмина.

Неожиданно в заднюю дверь офиса постучали. Привезли еду, и живот Мэри громко заурчал. Поднявшись со стула, она шагнула к двери, но тут в нижней части телеэкрана появилась бегущая строка.

«Срочные новости: несколько часов назад в неглубокой могиле под старой часовней на территории лыжного курорта “Хемлок” были найдены останки неизвестной женщины, обутой в сапоги на платформе».

Мэри словно приросла к полу. В течение нескольких мгновений она не могла пошевелить даже пальцем. Никаких мыслей у нее тоже не было, словно в мозгу произошло что-то вроде короткого замыкания. Не успела она перечитать сообщение, как показали корреспондентку – темные волосы, густая челка, большие выразительные глаза. Анжела Шелдрик. Мэри не слышала ни слова из того, что журналистка говорила в свой микрофон, ведь звук телевизора по-прежнему оставался выключен, но тут на экране появилось изображение похожей на шалаш часовни. Выглядела она точно так же, как и много лет назад. Фокус камеры сосредоточился на большом деревянном кресте над острым коньком крыши.